На три года Альгени улетел служить на дальних рубежах. И всё время думал о невесте. По возвращению его встретила Пенелопа. Тут бы на свадьбе и закончить сказ, но судьба была не милостива.
Давно по окраинам Ойкумены бродили слухи о тёмном ужасе, чудовище размером с луну – Оскавиде, вырвавшемся из мрачных облаков и пожирающем всё живое на пути. До поры блеск двора и благоденствие в королевствах, сильный флот и недоверие к пыльным историям ослепили правителей, но время прозрения пришло.
Корабли беглецов садились на Агенон, заправлялись и уносились дальше. Никто не оставался, все твердили одно:
– Вы следующие.
Экспедиция с Альгени отправилась в глубины облаков. Их взгляду открылось ужасное зрелище. Зверь пожирал саму жизнь, он вытягивал души людей и животных, оставляя нетронутыми бренные оболочки. Мёртвые города, высохшие леса, пыльный воздух дышал смертью. Ни один флот разорённых миров не мог остановить Оскавида.
По воле неба Агенон имел святую реликвию: Молот Пероса, способный сокрушать не только корабли, но и планеты. Никогда Агенон не использовал Молот, сулящий гибель и невиданные разрушения, но против зверя у них боле ничего не было. Король Агенона открыл сокровищницу и извлёк Молот. Каково же было его удивление, когда вместо грозного оружия в руках оказалась подделка. След воров давно простыл, и тогда король Агенона обратился к своему брату, правителю Долиды, с просьбой о помощи в сложный час. Дать для защиты Месяц Афены – самое большое сокровище Долиды и единственное, что могло защитить от Молота. Месяц днём сиял на самом высоком шпиле дворца, сиречь маленькое солнце, а ночью горел на фоне звёздного неба, подобно бриллиантовой луне.
Но долидцы жили в стороне от опустошённых звёзд и мало верили слухам. Король Долиды отказал:
– Я могу отдать всю казну и флот, но не самое ценное сокровище.
Тогда на Долиду послом полетел Альгени, капитан гвардии Агенона. В присутствии Пенелопы и её отца он рассказал, с каким ужасом живут их граждане, рассказал и о мёртвых звёздах.
– Клянусь самым дорогим, – заявил он напоследок, – моей любовью к Пенелопе. Мы вернём Месяц, как только угроза отступит.
То, что не могла сделать ни лесть, ни деньги, сделала любовь. Альгени вместе с Месяцем под охраной совместного конвоя отправился к Агенону. Так сказали долидцы.
Эскадра встретилась с Оскавидом на полпути, и в ресницах багровых звёзд они сразились не на жизнь, а на смерть. Зверь привык идти до конца, но Альгени знал, что кроме них надежды у Агенона больше нет. Они не могли уничтожить Оскавида, но могли защищаться. Поймав зверя в силки Месяца Афены, они вместе ринулись в горнило пылающей звезды. Альгени не вернулся. Так сказали агенонцы.
Герцог Гвадианский прилетел узнать, что случилось с сыном. Король высокомерно заявил, что отправили конвой с Месяцем на борту. Герцог не поверил. Зато его величество задал герцогу вопрос:
– Не означает ли это, что и Месяц потерян?
Агенонский король ответил, что никто к ним не возвращался. Долидцы не поверили. С исчезновением сияющей луны с неба Шательро исчезло счастье с Долиды.
Год Агенон ожидал неумолимого зверя. Зверь не явился, прежде мёртвые планеты вновь зазеленели, а король Долиды потребовал Месяц назад. И даром что Оскавид так никогда и не посетил ни Агенон, ни Долиду, война опустошила два королевства. Братья-короли не смогли простить друг другу предательства, и тысячи воинов сложили головы на плахе зависти и обиды.
Пенелопа не смирилась с потерей Альгени. Выплакав последнюю слезу на берегу озера Верно, она обратилась в камень, чтобы ждать Альгени до скончания веков.
Лагорнион. Сборник сказаний сектора Фограж.
2 586 г. Лагорна, Сирречи.
Глава 1. Конец отпуска
Среди седых облаков наливалась белизной молочная река неба. После ночного ливня истощённые тучи спешили убраться от солнечных лучей. Разбежавшись в стороны напуганным стадом овец, облака вспыхивали розовыми лепестками пламени. Огонь, набирая силу, пожирал их, всё ярче сверкая апельсиновыми оттенками. Когда первый луч солнца пробежался по верхушкам городских крыш, облака выгорели до золотистого пепла и поплыли на запад.
Крепко сложенный молодой человек с неподатливой копной каштановых волос с высоты четвёртого этажа рассматривал проступающие в утреннем свете детали города. Позёвывая, он ёжился под прохладным ветерком на балконе, что не удивительно, ведь на нём из одежды были лишь трусы и футболка через плечо. Медленный взгляд скользил по вековым домам другой стороны улицы. Плоские стены пестрели