– Ну разве господин Сейгецу не прекрасен? – спросил Така, расположившийся рядом. Маленький ёкай сидел, прислонившись к дереву, и неотрывно смотрел на своего хозяина единственным огромным глазом. Он обнажил клыки в задумчивой улыбке и подпер подбородок когтистыми руками. – За что б он ни взялся, все получается превосходно! – продолжал ёкай. – Мне бы такую осанку, грациозность… безупречность. – Така вздохнул. – Но, увы, приходится довольствоваться «карликовостью», «уродством», тем, что я «почти бесполезен». Не то чтобы я жаловался, – поспешно добавил он. – Да и господин Сейгецу никогда мне такого не говорил. Просто… я принял некоторые вещи. Одним судьбой предназначено господствовать и вести других за собой. – Он указал когтистой рукой на человека у пруда. – А есть те, кто рожден, чтобы служить, да, Суюки-сан? Ох, gomen, – он зажал себе рот обеими руками – должно быть, вспомнил, что его собеседница мертва. – Я не хотел тебя обидеть… Я совсем не то имел в виду…
Суюки отстранилась от него и улыбнулась, покачав головой. Маленький ёкай с облегчением выдохнул. Девушка знала, что кроха Така вовсе не злодей. Жестокость была ему чужда. Понимала она и то, что ёкай страдает от одиночества и не может высказать всех своих мыслей Сейгецу-саме, их общему таинственному благодетелю.
– Господин Сейгецу спас меня, – продолжал Така, вновь устремив взгляд на фигуру у пруда. – Никто не хотел брать меня к себе, а он взял и разрешил сопровождать его в путешествиях. Иногда я гадаю: а почему? Он ведь терпеть не может спутников. – Така моргнул огромным глазом. – Не считая тебя, Суюки-сан, но ты-то призрак и тебе особо не поугрожаешь.
Суюки сдвинула брови и склонила голову набок, но Така словно бы не заметил. Кроха ёкай крепче прижался к дереву и зевнул, блеснув острыми зубами.
– Ты ведь работала в Императорском замке, верно, Суюки-сан? – полюбопытствовал он, и этот вопрос застал девушку врасплох. Впрочем, она уже успела заметить, что ум ёкая работает не так, как у других: он перескакивает с мысли на мысль, точно испуганный сверчок, и редко сосредотачивается на чем-то одном надолго. Девушка кивнула, надеясь, что собеседник не станет упоминать о ее прежней хозяйке, госпоже Сатоми. К счастью, воспоминания о собственной смерти и прежней жизни у Суюки притупились и подернулись дымкой. Она прислуживала императорской наложнице, но госпожа Сатоми оказалась кровавой колдуньей, практикующей запретную магию Дзигоку, и убила Суюки, чтобы призвать демона. Зачем – Суюки точно не знала, но это было как-то связано с древним свитком. Смерть служанки была жестокой и жуткой, и возвращаться к этому событию ей совсем не хотелось.
Она до конца не понимала и того, почему ее душа осталась в царстве смертных. Если верить историям, которые рассказывала ей матушка, такое происходило, если души