Город Утренней Зари. Плач Пророка. Марк Корнилов

гнева, так что ей показалось, что она готова была смять этого лицемера одним щелчком пальцев. Матиас Фишер, как и многие другие из круга их общения знали Генри Стоуна и его семейную традицию ревновать жену. За спиной они любили поговорить об этом во всех подробностях, «приукрашивая» подобные разговоры. Это все рождала зависть, которую они питали к нему, потому что ему досталась одна из самых красивых женщин, естественная красота которой не спешила увидать, несмотря на стрессовые ситуации. «Раз бьёт, значит она – конченная стерва » – говорили они. Поэтому хорошо, что она досталась этому неудачнику на отшибе мира.

      Девочка этого не знала, но ощущала лицемерие как никогда прежде, как будто свет Отца обнажил в ней эмпатичный нерв.

      – Ты само совершенство! – произнесла Глория и гнев в сердце Пророка стал утихать.

      – Очень приятно, но не торопитесь. Она характером вся в отца, – засмеялась Эсмеральда Стоун.

      – О, тоже хочешь сделать мир лучше? – многозначительно заметил Матиас Фишер.

      – Я сделаю мир лучше! – не сдержалась Пророк.

      – Верю-верю! Точно пойдет по твоим стопам, Генри! – довольно произнес Фишер. – Можно тебя на пару слов, тут у меня появилась пара антикризисных идей.

      Мужчины отошли.

      – О чем это он? – спросила девочка у мамы.

      – Не знаю.

      – Ой, сегодня с утра у него был странный разговор с одним мальчиком в… в… – Глория рукой помогала себе вспомнить название места. – В «Цезарио и сыновья».

      Эмма с дочерью переглянулись.

      – Мы только сегодня в сети наткнулись на эту мебельную мастерскую, – удивилась она. – Там действительно так, как в отзывах?

      – Там просто чудесно! – восторженно продолжила Глория. – А этот мальчик… как же его зовут… не могу вспомнить. Не важно. Он предложил мне такие прекрасные идеи для нашего нового дома в Давосе. Я даже не ожидала. Такой юный мальчик. Кстати такой же красивый, как и ты, Мэри.

      Пророк улыбнулась, но внимание её было приковано к другим подробностям этого рассказа.

      – А какой интересный расклад дубового паркета он предложил мне! Просто шедевр! – казалось потоку восхищения Глории Фишер не будет конца. – Вам нужно обязательно сходить туда. Он точно предложит вам то, чего в тайне требует ваша душа. Не сомневаюсь в этом. Как будто видит тебя насквозь. И такой простой и родной… удивительно. В нашем–то мире.

      – А мистеру Фишеру что понравилось в этом мальчике? Я не припоминаю, что ему нравилось обсуждать обстановку дома, хотя прихвастнуть он не прочь, – спросила Эсмеральда.

      – Ой, тут я тоже удивилась. Муж смотрел на предметы мебели в мастерской и произнес, что скоро это будет многим не по карману. Дальше они заговорили о кризисе фондового рынка или чем-то еще… – она запнулась, как будто пытаясь понять причину провалов в памяти после посещения этой мастерской. – Они отошли и стали что-то обсуждать. Матиас стал очень серьезен, а после улыбнулся, как будто поймал лепрекона, исполнившего его желание…

      Генри