– Да, хоть и меньше, чем завод стоит. Но Вишневские будут продавать, драться за тот завод не хотят. Короче, их выдавливают отовсюду, они сюда перемещаются.
– И всё, что у них остаётся, это наш комбинат?
– Из крупных он и ещё завод на севере области. Но с ним тоже непонятно, потому что дорог там почти нет, из железки только БАМ, а он сейчас мало используется. Поэтому наши знакомые хотят зацепиться здесь, насколько выйдет, и будут продвигать наш комбинат изо всех сил. Иначе они в этот бизнес вернуться не смогут, если сейчас выдавят.
– Это они тебе сказали? – спросил Женя и потёр замёрзшее окно. – Или Ремезов?
– Обсудили с Ремезовым, его это интересует, и понятно почему.
– И почему?
– Он же не знает, что будет дальше, а положение у него шаткое. Если что, пойдёт на комбинат, вот и хочет, чтобы было куда идти. Но с Вишневскими нам ещё повезло. А то вполне могли продать всё имущество, деньги вывести в офшор, долги вернуть только тем, кто может убить, а остальных кинуть. Так многие делают. А комбинат так бы и стоял в одних руинах. Будто все эти люди, кто хочет его отобрать, вложат в него хоть копеечку. Им надо прийти на всё готовое, а не развивать самим.
– Ещё бы, кхе, – невесело хмыкнул Женя.
За эти дни надо решить много вопросов, и касательно фирмы, и службы безопасности, и обсудить с Ремезовым и его помощниками, какие планы могут быть у Кирьяна. А ещё нам нужно решить, как брать под охрану завод на севере области.
Заодно познакомимся с новым директором комбината. Я не видел его раньше, знал только фамилию – Антонов. Но Вишневские были рады, что смогли переманить его к себе. Говорят, человек с опытом работы в экстремальных условиях, смог в приватизацию удержать от разорения металлургический завод где-то в Западной Сибири и не отдать его братве. Правда, деталей я не знаю, ведь, в конце концов, он теперь будет здесь, а не там.
Мы разместились в гостинице, причём в дорогой, в центре города. В своём номере я бросил сумку, подумал и отправился к Славе.
Ездить по городу я не собирался, нужен сопровождающий. Женя будет занят, вот и возьму Славу. У себя его не было, он был в номере у Жени, оба в новеньких костюмчиках, курили в окно с видом на большой памятник Ленина и вспоминали армию.
Женя по ходу разговора завязывал тёмно-синий галстук, что Слава делать не умел совсем. У него вместо галстука всегда получалась какая-то удавка. В этот раз мы все будем в костюмах, а не в привычной серой камуфляжной униформе. Вот и понадобились галстуки.
– Слава, ты мне сегодня очень нужен… – начал я, но закончить не успел.
Меня прервал звонок на мобиле. Я вытянул антенну и ответил. Из трубки раздался усталый голос Ремезова:
– Включи телевизор, Макс. Про вас говорят, – он отключился.
– Женя, включи ящик, – попросил я.
Тот нажал на кнопку на пульте, и на выпуклом экране Филипса постепенно проявилась картинка с человеком, который сидел в кресле рядом с книжным шкафом. Женя с недоумением