– Трое из одной деревни, а она вон одиннадцать верст от нас, – отвечала безбровая женщина, кивая на курносую.
– И все в первый раз в Питере?
– В том-то и дело, что в первый. Порядков здешних не знаем, наговорили нам, что в Питере хорошо…
– Что деньги здесь по улицам валяются? – подхватила черноглазая женщина, отбрасывая от себя горсть сорной травы, вырванной из парника. – Нет, брат, милая, в Питере тоже ой-ой как трудно! Вы-то замужние будете?
– Я замужняя. Нынче всей семьей из деревни от голодухи ушли. А вон энто три девушки. Молоденьким-то замуж бы выходить, а вон послали родители на заработку.
– За кого выходить-то, коли все парни на заработках! – откликнулась одна из товарок безбровой женщины и спросила землячек: – Так как же решим, девушки: оставаться здесь на огороде или искать, лучше чего нет ли?
– А где ты лучшего-то по теперешнему времени найдешь? – спросила одна из женщин от парников. – Поди-ка, сунься.
– Да наша же землячка в прошлом году здесь, в Питере, на кирпичном заводе работала и по восьми гривен в день доставала.
– А кирпичные-то заводы нешто теперь работают? Кирпичные-то заводы, дай бог, к Троице… А до Троицы-то десять раз с голоду помереть успеешь. И мы кирпичные заводы чудесно знаем, да по весне на них работы нет.
– Пятнадцать-то копеек уж очень дешево. Мы зимой у нас в деревне дрова складывали в лесу в поленницы – и то по гривеннику в день на хозяйских харчах. Одно только разве, что чаем не поили. Нет, для Питера уж это очень дешево.
Говорила это курносая женщина. На нее тотчас же набросилась безбровая:
– Ay тебя много ли денег-то на ночлег да на пропитание осталось, чтобы фыркать на пятнадцать копеек?
– Да двенадцать копеек еще есть.
– Двенадцать копеек! Нешто в Питере можно на двенадцать копеек! – заговорила у парника черноглазая женщина. – Что ты в Питере на двенадцать копеек поделаешь?!
– А у нас, милая, еще того меньше, – подхватила безбровая женщина.
– Ну, так мой совет – оставаться здесь и работать покуда за пятнадцать копеек, а потом видно будет. Мы сами так же… Вот теперь работаем, а под рукой разузнаем. И как разузнаем, что где получше, то сейчас долой, ежели хозяин не прибавит. Только смотрите, что ежели уж он возьмет вас к себе в работу, то раньше, как через десять ден, вас от себя не выпустит, потому прописка паспортов и больничные… Так уж и знайте, что покуда рубль тридцать ему за прописку да за больничные не отработаете, он и паспортов вам ваших не отдаст.
– Так что ж, девоньки, останемся? – сказала безбровая женщина. – Ведь вот не хуже нас люди, да работают же за пятнадцать копеек.
– Выговаривайте только в кажинную субботу на банное восемь копеек, а то хозяин и от нас хотел утянуть, – продолжала черноглазая женщина.
– Да уж как вы, так и мы… Согласны, девоньки?
– Конечно же, надо оставаться.
Из избы вышел хозяин. На этот раз он был в синем кафтане