– Альхен, запиши, пожалуйста, это очень важно, – начала я и…
Запнулась.
– Лика! Говори! Что за серебристое авто?! – бушевала Алька в трубке.
Я оглянулась на Феликса. И в этот момент он тоже повернул голову и встретился со мной глазами, как будто говоря: «Хорошо подумай, прежде чем делать это».
– Я… – все слова вдруг застряли в горле. – Алекс, я считаю, что машина серебристо-серого цвета наилучшим образом подчеркнет цвет моих глаз! Запиши, чтоб я не забыла! Моя первая машина будет именно такой!
Алька заорала прямо в ухо:
– Вернер, ты что, пьяна?
– Есть немного, – сказала я, радуясь, что хоть что-то из сказанного будет чистой правдой.
– Держи телефон рядом! – прорычала Алька. – И не дай бог ты снова не будешь брать трубку!
– Нет-нет, Бог такого больше не допустит, – отшутилась я, запихнула телефон в сумку и уронила затылок на подголовник.
Феликс повернулся ко мне:
– На всякий случай собиралась описать ей машину? Почему передумала?
Я помолчала, уставившись в непроглядную темноту за окном. Это действие алкоголя или подобные жуткие мысли сами собой могли прийти в мою голову?
– Я не могу сдать им тебя. Если я завтра не приеду домой, то Алька поднимет на уши всю милицию в городе. Ее мать – следователь и из-под земли тебя достанет. Но Анна – она не переживет все это. Так что лучше пусть никто ничего не знает. Даже если это плохо для меня закончится…
Феликс затормозил так резко, что если б не ремень, то я бы непременно треснулась лбом об стекло. Машина остановилась, он повернулся ко мне и одарил очередным невыносимым, сумрачным взглядом:
– Послушай-ка. Мне осточертело видеть, как ты сидишь рядом и смотришь на меня, как на чудовище, готовое в любую секунду растерзать тебя в клочья. Я бы с удовольствием сейчас вернулся назад в город, высадил тебя на вокзале, где бы ты не спеша выискивала билеты на ближайшие поезда, радостно тряслась по пятнадцать часов в вагоне и занималась прочими глупостями, но у меня слишком мало времени. Завтра утром я планирую быть в Симферополе, сделать все, о чем ты меня так просишь, и уже вечером отправиться в обратный путь. Поэтому вокзал отменяется, и я буду весьма благодарен, если ты перестанешь пороть всякую чушь и трястись, как эпилептик. Я не причиню тебе вреда! Что мне, черт возьми, сделать, чтобы ты наконец взяла себя в руки?
Феликс смотрел на меня с таким упреком, что я начала сомневаться, кто же из нас настоящее чудовище. Физическое и моральное истощение от приключений последних дней и тот факт, что я нахожусь ночью в машине человека, которого, как оказалось, совсем не знаю, – все это здорово проехалось по моей психике.
– Пожалуйста, я не хотела тебя злить, – пробормотала я, совсем потеряв голос от страха.
Кажется, Феликс ожидал от меня какого-то другого ответа и, не получив его, разозлился. Он вышел из машины, открыл мою дверь и, не особо церемонясь, вытащил за локоть наружу.
Ох, он же не собирается бросить меня на окраине города в такое время? Я знала, что при желании