– Ты отлично разбираешься в железе, – вновь прогудело сбоку. – Самоучка или кадетка?
Вот же! И не соврешь ведь! Т’эраанцы обладали замечательным обонянием, и в буквальном смысле чуяли ложь.
– Кадетка. И самоучка, – буркнула, заливая герметиком очередной оплавленный проводок.
– И что же, для такой мастерицы не нашлось местечка приличнее?
В самое больное ткнул, гад! Конечно, нашлось! Рубби готова была кричать, что она числилась в так называемой «золотой сотне» – группе кадетов, чьи фамилии должны были отправиться на почту не просто какой-нибудь баржи, а флагмана императорской гвардии!
Она уже воображала, как хорошо сядет на ее фигуру мундир с золотыми петлицами, но реальность ударила так, что до сих пор дурно.
« Ваш отказ будет иметь последствия, мисс Оуэн. Даю на размышление неделю … И не советую дурить – пожалеете, это я обещаю ».
О, конечно, она бы пожалела!
Девчонка из чумазого шахтерского мирка и декан факультета, который вхож в Императорский дворец.
Уже потом, латая очередной гидравлический насос или дежуря на кухне, Рубби думала, почему чертов Людвиг Труаль-Эрве не завалил ее прямо в аудитории. Даже будь класс полон учеников, никто бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь нищей выскочке.
Но кот решил поиграть с мышкой. Только вот незадача – та спряталась на дне помойки…
– Что, мусорщик – не достаточно приличное место? – огрызнулась, вновь хватаясь за плазморез. – Сам-то что здесь забыл?
– Мы с братом прятались.
Рубби вздрогнула, и тоненький синий лучик прошелся по руке.
– Ай! – вскрикнула, сбрасывая тлеющую перчатку.
– Р-р-рубби! – взревел т’эраанец и вытащил ее из-под трубы, как редиску с грядки – одним рывком.
Обалдевшая от такой реакции, Рубби не сразу среагировала, а когда затрепыхалась – было поздно, буквально спеленав ее в объятьях, альфа внимательно разглядывал ожог.
– С ума сошел?! – запищала, пытаясь выкрутиться из стальных ручищ, но на нее не обратили внимания.
– Нужна мазь, срочно.
И бережно провел по тыльной стороне ладони.
– Мне нужно, чтобы меня отпустили! – с удвоенной силой затрепыхалась Рубби.
Потому что тело среагировало на прикосновение альфы совершенно по-идиотски – низ живота налился томным теплом. И этот запах… Обоняния коснулся совершенно фантастический аромат, которому Рубби могла подобрать лишь заезженное до дыр определение: идеальный.
От желания схватить т'эраанца и как следует обнюхать, повело голову. А во рту скопилась слюна. Куснуть бы эту жилистую шею изо всех сил, оставляя на смуглой коже отпечаток зубов.
О-о-о, она почти чувствовала солоновато терпкий привкус его тела! И после шеи с удовольствием отметила бы широкую грудь, а может, даже, крепкую задницу!
Т'эраанец утробно заворчал. Придал к себе ещё крепче, и в бедро уперлось твердое
Отрезвление пришло моментально.
С громким криком