На лице против воли расплылась улыбка чеширского кота, и пришлось сцепить руки за спиной, чтобы не захлопать в ладоши от радости.
– К вам Роман Сергеевич, Алина Александровна, – едва успела воскликнуть Рита, прежде чем Рома вошёл в кабинет.
Знакомая волна тепла обдала с головы до ног, остановившись где-то под коленями. Почему у меня всегда подгибаются колени, когда он находится ближе, чем несколько метров?!
– Что случилось? – Он хмурился, явно недовольный, что его не поставили в известность о причине экстренного сбора совета директоров. В другой, лучшей, жизни мы бы уже пили шампанское, обсуждая прорыв и победу над конкурентами… В другой жизни я бы бросилась ему на шею, счастливо смеясь и покрывая поцелуями каждый дюйм любимого лица. В этой же я могла только медленно обернуться, призвав на помощь всё хладнокровие и проговорить:
– Прости, но ты узнаешь обо всё на совете.
– Как это понимать? – Он застыл посреди кабинета, а я не могла заставить себя произнести хоть слово, любуясь им, впитывая каждую мелкую деталь. Рома только что вернулся с улицы, примчавшись ко мне, даже не успев снять синее кашемировое пальто, так подходившее к его невероятным глазам. Белоснежная рубашка оттеняла загорелую кожу – на выходные он отдыхал в Испании с друзьями. Тёмно-синие брюки облегали длинные ноги, возле которых я так часто видела себя. На коленях у его ног… Волосы в лёгком беспорядке, на них ещё блестят редкие капли дождя, накрывшего город дымкой.
– Как это понимать, Алин? – настойчиво повторил он, подходя ближе. Я сжалась, заранее предвкушая, как смогу почувствовать его, вдохнуть запах терпкой, суховатой туалетной воды. Шанель. Он всегда любил классику.
– Ты не расслышал? – Одному Богу известно, как дорого стоило мне сохранять спокойствие. Годы самоконтроля, а внутри всё так же бушует пламя, которое никто и никогда не в силах потушить. – Повторю медленнее – услышишь на совете директоров. Я не намерена говорить о теме собрания раньше. Иначе, будь уверен, поставила бы в известность всех членов.
– Что за игру ты затеяла? – Он сощурился, пытливо оглядывая меня, будто ответ мог быть написан на лице. Я невольно бросила взгляд на папку на столе, и он, уловив это движение, бросился к ней, но я оказалась проворнее. Накрыла её ладонью на мгновение быстрее, чем он, в итоге его ладонь оказалась на моей. А вот это было нечестно. Не думаю, что Рома догадывался, какое действие всё ещё оказывают на меня его прикосновения, иначе легко и просто смог