– Х-х-х…. – тот согнулся, хрипло зашипев.
Надзиратели заухмылялись.
– Легендарный Меченый! А ты не такой уж и крепкий, а? Что, больно? – Чаро склонился над заключенным.
Бритая голова заходила вверх-вниз – Меченый кивал.
Что за черт…
И тут Гюрза внезапно поняла, что заключенный хрипит вовсе не от боли, а от смеха…
– Какого хрена, – проворчал Чаро.
– Да ты, дружок….. просто…. весельчак, – сквозь смех выдавил этот псих и неожиданно резко распрямился, впечатав надзирателю затылком по подбородку, причем так, что у того зубы клацнули. Взвыв от боли, Чаро отшатнулся. Похоже, язык зацепило.
Двое других охранников точно остолбенели, во все глаза таращась на клетку.
– Куда? – веселясь, Меченый схватил Чаро за грудки свободной рукой и, притянув к себе, двинул еще раз, на этот раз лбом по переносице.
Струйка крови описала красивую дугу и шлепнулась на пол клетки. Вместо того, чтобы дать сдачи, Чаро схватился за разбитый нос, выронив свой фонарь. Меченый ткнул ему в грудь пятерней – со стороны вроде едва коснулся – но Чаро вылетел из клетки и шлепнулся на задницу.
Двое других надзирателей подскочили к нему. Тот плевался.
– Убью! Убью нахер!
– Ты бьешь как девчонка, дружочек, теперь мне ясно, лучше продолжай драться с бабами…
Другие заключенные, наблюдавшие за всем этим спектаклем, хохотали и улюлюкали. Как хороший актер, Меченый задрал голову и отвесил поклон публике. После чего склонил голову набок, и в его глазах заплясало бесноватое пламя.
– Ну что, дамочки, разогрелись, пора бы уже перейти к серьезным
упражнениям…
Все трое надзирателей, один за другим, пригибаясь, ворвались в клетку, один тут же полетел обратно, получив пинок по яйцам. За ним – следующий. Чаро изловчился ударить дубинкой по прикованной руке. Сломал?
Меченый зашипел, оскалился и перехватил следующий удар. Двое остальных напали одновременно. Три дубинки, три пары рук и ног заработали в полную силу и с завидной синхронностью.
Под свист и крик заключенных, отборный мат надзирателей и дикий хохот Меченого, вечеринка началась…
Глава 6. Мои парни
– Ну и что это за хрень? – проворчал Мэлоки, оглядывая мрачные и избитые физиономии надзирателей, которые, к слову, представляли собой весьма красочное зрелище.
– Этот ублюдок сам напросился. Он напал на Чаро, пришлось ему наподдать.
Мясник Крайтон стоял на шаг позади Мэлоки и, несмотря на свои габариты, на фоне здоровяка смотрелся далеко не так внушительно. Гюрза заметила на его лице выражение глубочайшей печали. Ни гнева, ни раздражения, а только печали. Словно Мясника очень расстроила выходка его родного ребенка, над воспитанием которого он бился долгие годы, и, как оказалось, безуспешно.
Мясник покачал головой. В своих дорогих одеждах он казался среди всей этой грязи каким-то божеством, которого прочие обитатели местного «Олимпа» сослали сюда в изгнание за