Мигрант в столице. Гочмурад Гутлыев

– поезд, чтоб его, частенько проскакивал зоны вне доступа мобильной связи. В конце концов, она поставила перед фактом: «билеты взяла, тебе остается только прийти и послушать». Помню также, что уже с Белгорода спросил у нее: «только два человека знают о моем интересе к классической музыке, и оба находятся в Туркменистане. Ты как догадалась порадовать меня таким роскошным подарком?»

      Повторюсь, мой батя просто не мог предугадать подобные мои увлечения далекого будущего. Поэтому, как он додумался показать младшему сыну Большой театр хотя бы снаружи, до сих пор большая загадка и, с другой стороны, поклон низкий мысленно и постоянно в благодарность.

      Хотя, естественно, школьнику «средних классов», каковым я являлся в свой самый первый приезд в Москву, трудно было осознать все величие здания хотя бы с точки зрения архитектурного совершенства, оставим в стороне влияние Большого театра на мировую культуру.

      Подобные высокие мысли редко посещают детские головы, не правда ли? Вот и мой попутчик, городской мальчишка, всего-навсего затеял играть «в догонялки» и прятки между величественных колонн перед парадным входом в храм культуры…

      Даже сейчас, через десятки лет, помню свое тогдашнее недоумение – прятки, здесь???

      Нет, да поймет правильно читатель, корни тех мыслей прятались не в «уместно-неуместно», а в элементарной логике – негде спрятаться на открытом пространстве среди колонн, и неудобно – на скользком каменном полу не больно-то разгонишься, не поскользнувшись…

      То ли дело наши собственные игры в далекой от Москвы «глубоко периферийной» Кушке: если «прятки», то на нескольких улицах в так называемом частном секторе; если «казаки-разбойники» – то вся пойма речки Кушкинки и окрестные холмы в распоряжении детворы…