– Папа, – вздыхаю я. – Я бы не стала учить бить по мужскому эго.
– Да, ты делаешь это исключительно словами, – хмыкает Шереметьев, разворачиваясь к рабочему столу.
Его лицо привычно застывает в маске отчуждения. Вот и что это значит?
– О чем это ты? – раздраженно спрашиваю я.
Вот как ему удается любой мирный разговор снова вывести к конфликту? Теперь я стерва с его слов, так получается?
– А мы скоро пойдем? – отвлекает меня Фил.
– Да, сейчас, – иду к рабочему столу, пакую ноутбук и зарядку в сумку.
На Арсения предпочитаю даже не смотреть. Он уже весь в работе, стучит по клавишам, как оголтелый. Трудоголик чертов.
– Уходишь? – интересуется он, когда я уже разворачиваюсь на выход.
– Поработаю сегодня из дома. Можешь в честь этого устроить праздник.
– Наверное, так и сделаю, – не остается в долгу.
Гад языкастый.
Чтоб ему плохо сегодня работалось!
.
А ведь я была права: если ты чего-то по-настоящему хочешь, вся Вселенная помогает тебе этого достичь. Например, доказать одному ужасно самовлюбленному маловеру, что звезды никогда не ошибаются.
Мне даже не пришлось прикладывать усилия, чтобы прогнозы начали исполняться. С легкой подачи благосклонной Вселенной, все карты сами легли на стол. На радостях от столь виртуозной завихрени судьбы в лице моего прекрасного племянника с отлично поставленным ударом, я даже отблагодарила Филиппчика запрещенным мороженым.
А потом полдня катала его по городу на автобусе, работая экскурсоводом, пока мы дожидались приема у окулиста. Сам прием уложился в полчаса и бумажку с заключением, а по приезду домой молодой человек с хорошим коленным прикладом отрубился мертвым сном. Даже не пообедав. Но тут, конечно, сыграл фактор конфет и мороженого, перебивших ребенку аппетит. Нянька из меня никудышная, прямо скажем. Но, чтобы не палиться перед сестрой, я в одно лицо заточила две тарелки супа и умяла остатки пюрешки с гуляшом в холодильнике. Красиво жить не запретишь. Особенно за чужой счет.
Дома-то шаром покати.
Плюсы жить одному: экономично. Минусы: для себя и стараться не хочется. Кинул пачку макарон в продуктовую корзину, соусом со дна банки, живущей в холодильнике уже неделю, приправил – и норм.
И можно работать.
Работать же дома у сестры – это немного… расслабляет. Здесь столько отвлекающих факторов: птички за окном, солнце в глаза, полный холодильник и бешенные коты. Хоть все и привитые. Но ужасно шумные. Они там территорию делят что ли? Что за звон металла и хор мяукающих голосов? Надеюсь, они с голодухи не устроили там переворот и не прибегли к ритуальному каннибализму? Боже, надеюсь, сестра оставила им достаточно пищи. Не хотелось бы стать их беззащитной жертвой.
И как в такой атмосфере сосредоточиться на статье?
Я открываю начатый документ. Чуда не произошло: с пятницы там по-прежнему две строки и мои виртуальные слезы. Пялиться в чистый лист и три слова на нем – это сродни пытке. Это мучительно. Мучительно