Для Петровского завода в Сибири это уже роскошь. По омским или одесским провинциальным меркам это вполне сносно, прожиточный минимум. Добавим, что Пушкин не был обременен семьей, не отсылал денег родителям, то есть мог оставить все жалованье в своем полном распоряжении. Он жил холостяком, мог позволить себе проиграть в карты 500 рублей сряду. Однако Пушкин вращался в кругу, где такая сумма ежегодного дохода должна была казаться нищенской, и при этом был о себе весьма высокого мнения. Мы должны помнить сказанное Пушкиным: 700 рублей – это для Пушкина не жалование чиновника, но паёк ссылочного невольника. Он считал эту сумму 700 р. смехотворной, поэтому уделял службе пропорциональное внимание. Пушкин не будет сидеть за 700 рублей в год в канцелярии, не будет писать донесения, служебные записки, отчеты, не будет бороться с саранчой. Для дворянина, который кичится своим 600-летним дворянством (и даже куда более древним – «Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил) – это ниже дворянского достоинства. Поэтому он пишет издевательские отчеты, пропускает службу, изучая жизнь цыганского табора и пр. Пушкины никогда не были богаты, ни в Москве, ни в Петербурге у них никогда не было собственного дома, они всю жизнь скитались по съемным квартирам. Однако каждую зиму они проводили в столице, на что требовались определенные средства. Достаточного дохода имения никогда не приносили, поэтому в 1824 году Лев Сергеевич Пушкин перестает быть нахлебником и устраивается на службу. Ситуация облегчается тем, что в 1824 Ольга Сергеевна получает наследство от скончавшейся тетушки Анны Львовны, любимой сестры Василия Львовича и Сергея Львовича Пушкиных. Старший сын, Александр Пушкин, остается единственным нахлебником, расходы которого не так уж малы: ему нужны бумага, перья, чернила, он любит устриц, шампанское, хорошее вино, он привык щегольски одеваться. Жить на два дома Пушкины не собираются, поэтому Александру оставляют денег «на орехи».
41
Проживая в Фернее, Вольтер активно занимался предпринимательством – производством золотых и серебряных карманных часов. Екатерина II купила у Вольтера партию в несколько сот часов, заплатив за них неслыханную сумму в 20 000 талеров.
42
Дополнение относительно денежных вопросов: в первой половине XIX века убогая комната с мебелью, отоплением, самоваром и прислугой стоила в столице пять рублей в месяц, обед обходился в пятнадцать-двадцать копеек. Очевидно, что для основной массы чиновников прожить на одно жалованье было трудно, а содержать семью практически невозможно. «Ты спрашиваешь, как жить 3 500 рублями годового дохода? – писал в 1824 году один петербургский чиновник своему знакомому. – Женатому в Петербурге жить сими деньгами трудно. Но ежели будешь иметь такого умного холопа, как Петрушка, и не иметь лошадей, то он тебе… неусыпною экономией преподаст способ не умереть с голоду…» – процитировано по статье Л. �