В замок Итвоз я приехала десятилетней девочкой, мой отец – кузен князя. Княжеская кровь в жилах обязывала составлять двор замка Итвоз. Через шесть лет я стала женой правителя Эстесадо.
Ни одна ночь, проведённая с мужем, не вызывала во мне таких чувств. Кажется, покойный князь даже никогда не касался моей груди, не говоря уж о том, чтобы снять с меня нижнюю рубашку.
Боль, неприязнь, брезгливость, необходимость терпеть.
Как я ни терпела, так и не понесла. Единственный плод скинула почти сразу, даже не успев свыкнуться с мыслью о материнстве.
Вьёрны дали ещё немного картин: монотонные, ветренные степи; шумные, величественные горы; яркие, сочные долины; тонкий, безлюдный перешеек, лишь он соединяет мой полуостров с материком; бесконечная морская гладь, которая видна с балкона. Моё предназначение – делать всё, чтобы картина, которую мне ежедневно передают птицы оставалась неизменной. Степи должны оставаться пустынными, горы высокими, долины богатыми на дары и жителей, на перешеек не должна ступать нога чужака, воды вокруг княжества обязаны не узнать вражеского корабля.
Доклады советников я снова пропустила… Глупая прихоть, нежелание развлекать правителя громадной державы… моё Эстесадо размером с захудалое герцогство в его Ондолии… не захотела быть скоморохом? – Теперь прячусь, как крыса в собственном дома. Кстати, о крысах…
Тулуп дремлет на постели, умостившись ровнёхонько в тени от балдахина. Я и не заметила, как он вернулся. Интересно услышать его доклад. Когда отдохнёт, разумеется.
Тулупчику сегодня пришлось поработать. Лазутничать не так легко, как может показаться, особенно, когда лазутчик приставлен к сильному магу. Тому обнаружить неучтённую душу – на раз-два. Интересно, какая магия у Файлирса… Вряд ли можно разведать. Порядки и условности в Ондолии, куда строже наших… Приличия, этикеты…
Мать-Земля! Ну сколько можно?! Гора из сероватой бумаги на столе в кабинете такая, что чернильницу не поставить – скатится. А мои мысли вместо княжих дел, крутятся вокруг чернявого короля!
К кабинету подошла нарочно топая. Хоть и немного проку от лёгких подошв, надеюсь, старик успеет проснуться, если задремал.
– Княгинюшка, – главный советник привстал, приветствуя.
– Доброго утра Верех! Ну, как там?
Последовал рассказ о приёме советников, листы, исписанные отчётами, летели на стол, рождая следующую стопку, грозящую догнать товарку…
Всё как всегда, кроме пожалуй что…
– Других вариантов нет, – заключила, смиряясь с неизбежным.
– Княгинюшка, ты б не бегла, не спешила так. Епископ-то той соврёт – недорого возьмёт. Молода ты шибко, бесхитростна, с тем лисом дружбы водить, – Верех задумчиво перебирает блёклую, седую бородку. – Та и надо ль оно нам? Ну што же делать, ежели такие тугоухие? Ну не хочуть они – хай дальше хлебают своё вино да пиво? Нам что за забота?
– Не понимаешь