День пятый. Утро.
Вчера шли весь день, делая короткие привалы на полчаса-час. Думала сделать пару записей во время одной такой передышки, но рука не слушалась, дрожала. Да и мысль была только одна – лечь и надолго уснуть, какие уж тут записи. А ноги! Как же они ноют от боли, а ведь нам и сегодня предстоит идти и идти черт знает сколько и куда.
Короче, не знаю сколько именно мы по итогу вчера прошли, но по ощущениям все полсотни километров. Очень нас тормозил Вадим Георгиевич, он часто останавливался дабы перевести дух или откашляться. Юдичев при этом все не затыкался, бранился себе под нос и резво шел вперед, будто и не было никакой задержки.
Погода тоже подгадила: дул ветер, шел снег, холод пробирал до костей. По ощущению минус пять-семь градусов, точно сказать не решусь. Но уж лучше от холода окочурится, чем от проклятых жуков.
Заметила как Матвей и Шаман чаще стали общаться. Всю дорогу они шли впереди, ведя за собой отряд. Шаман то и дело указывал на небо и объяснял Матвею что-то на английском. Я смогла уловить только два мне знакомых слова «облака» и «небо». Видимо, он учил его ориентации по облакам.
Ближе к вечеру я набралась храбрости поговорить с Надей. К счастью, она ответила взаимностью и мы хоть и немного, но мило побеседовали. Я поинтересовалась как у нее получается одними только жестами разговаривать с Домкратом, на что она показала мне пару движений. Благодаря ее короткому уроку мне удалось поприветствовать нашего глухонемого спутника и спросить, как у него дела. Домкрат криво ухмыльнулся (кажется, я вообще впервые увидела, как на его лице проскользнуло подобие улыбки), направил ладонь вниз и покачал головой. Я и без перевода поняла, что это означает «хреново».
День пятый. Полдень.
Оказывается мы оставили позади и прошли мимо большой город Петрозаводск. Нашли уцелевший указатель вдоль дороги со стрелкой ведущий в направлении, откуда мы пришли и количеством километров: 25.
День пятый. Вечер.
Вадим Георгиевич потерял сознание после длительного приступа кашля. Очнулся он почти сразу, но вид у него крайне неважный.
День шестой. Полдень.
Подошли к небольшому поселку буквально с десятком домов и укрылись в одном из них. Дальше не пошли, все из-за Вадима Георгиевича. Он больше не в состоянии передвигаться, как он сам говорит: «ноги не держат». Про его кашель и писать не хочется, трудно передать словами как страшно он звучит.
Бедная Маша себе место не находит, не отдаляется от отца ни на шаг, пытаясь облегчить его боль.
Все же хорошая она девушка, очень добрая. Прежде чем мы встретились, она представлялась мне совсем другой, как Надя, к примеру.
Забыла немного описать дом, в котором мы устроились.