Необычайно доброе утро дало Домникову хороший настрой, и он, не торопясь, основательнее обычного собрался на деловое свидание. Он запер номер и пошел по коридору своей заученной походкой, слегка заводя локти за спину, чуть выпячивая грудь и поднимая выше подбородок. По правилам гостиницы ему необходимо было передать дежурной по этажу ключ с крупным брелоком, который не умещался в руке. Филипп предположил, что такие большие грушевидные деревянные набалдашники с цифрами администрация отеля придумала, видимо, для того, чтобы клиенты не забывали ключ в кармане при выходе из гостиницы. Ключ с таким габаритным грузом действительно представлялось невозможным оставить при себе: куда бы вы его ни положили, он торчал из любого места, и создавалось впечатление, что все встречные прохожие смотрят именно на ваш карман и пытаются отгадать, что у вас там.
У стола консьержки Домников поздоровался и передал ключ. Полноватая женщина лет сорока пяти с чрезвычайно крупным задом, который не умещался на стуле, одновременно жевала всухомятку, не размыкая губ, засахаренную булочку, удерживая ее щепотью с оттопыренными мизинцем и безымянным пальцами, и читала толстый литературный журнал. Филипп заметил, что у нее открыта страница со стихами. Подобные журналы издавали огромными тиражами в недавние советские времена. Дефицит интересной книжной продукции принуждал людей после прочтения не выбрасывать эти журналы, получаемые по подписке, а сшивать их по романам или повестям и хранить на антресолях в квартирах, на чердаках загородных дач. Из-за саркастического отношения к поэзии и с целью «полезного» времяпровождения в туалете Филипп укладывал эти книжки в мягкой обложке маленькими стопками на полу. При случае он громко и пафосно, сидя на унитазе, читал стихи, подобно поэтам-шестидесятникам, с завываниями, и это веселило его и членов семьи, тем более что большое количество безвестных поэтов печаталось в этих журналах. Многим подписчикам хотелось сохранить интересную, на их