– Можешь жениться на мне? – спрашивает Екатерина. И лёгкий румянец появляется на её щеках. – За хорошее вознаграждение, разумеется.
Так вот, как выглядят девушки, что сами делают предложение парням. У меня от волнения немного холодеют руки и ноги. Конечно, я собираюсь ответить ей отказом. Играть роль бойфренда в соцсетях – это одно, но фиктивный брак, вне зависимости от причины, это афера, на которую точно не стоит подписываться. И всё же где-то в глубине души всего на секунду у меня появляется желание ответить согласием.
– Простите, но я вынужден отказаться, – говорю я, невольно опять переходя на вы. – У нашего агентства есть перечень услуг, и брак в него не входит.
Вижу, как во взгляде её появляется разочарование. Мне жаль расстраивать её. Она и вправду привлекательна и крайне харизматична, но её предложение может повлечь за собой разного рода неприятные последствия.
– Не спешите отказываться, – произносит она, мягко улыбаясь.
Впервые за всё время нашей беседы маска холодности и отстранённости пропадает с её лица. Во взгляде появляются эмоции живые и сильные. А я думал, это я хороший актёр. Она выводит ровным почерком сумму на салфетке и придвигает мне. Я бросаю на неё равнодушный взгляд и не могу не поразиться. Мне стоит огромных усилий сохранить каменное лицо.
– Есть границы, которые не стоит пересекать даже за очень большие деньги, – бросаю я и уже намереваюсь уйти. На самом деле я боюсь, что в любой момент соглашусь. Ар прав насчёт меня, мой характер часто толкает меня на авантюры. А эта женщина слишком симпатична мне, так что соблазн велик вдвойне.
– Подожди, пожалуйста! – она ловит меня за руку. Ощущаю, насколько горяча её ладонь. Мурашки расходятся по всему телу. А пульс почему-то ускоряется. Замечаю отчаяние на её лице, и грудь сжимает. Эх, Филипп, когда-нибудь твоё великодушие тебя погубит.
– Если вы хотите мне что-то сказать, то говорите, – произношу с тяжёлым вздохом.
Она отпускает мою руку, и я испытываю огромное чувство сожаления. Мне как будто даже холоднее становится. Присаживаюсь назад и смотрю на неё вопросительно. Екатерина нерешительно теребит в руках исписанную салфетку. Очевидно, что откровенность даётся ей с большим трудом.
– Я хочу усыновить ребёнка, – произносит дрожащим голосом. – Сына моих друзей. Они погибли не так давно, и мальчик остался один. Женатой паре получить одобрение гораздо проще, чем одиночке. Мы распишемся, а как только я получу документы на усыновление, сразу разведёмся.
Ответ её отрезвляет меня и возвращает на землю. Видимо, я настолько проникся к ней симпатией, что решил, будто она не чужой мне человек. Однако она ничем не отличается от тех девушек, которым мы помогали накануне. У неё своя жизнь и свои проблемы. Не так давно она пережила утрату близких и сейчас пытается бороться с государственной бюрократической машиной. Должен ли я помочь ей в этом, или лучше, не будучи достаточно уверенным в себе, пройти мимо?
– Мне надо подумать, – отвечаю я наконец.