Уже в послевоенном Челябинске бабушка устроилась поваром в детский сад. Готовила хорошо, от начальства получала только благодарности. Позже к ней в детсад, «по блату», поочередно устраивали моих старших двоюродных Наташу и Игоря, а потом и я года три провел под бабушкиным патронажем.
Примерно через год после моего рождения деду надоел в квартире цыганский табор, и он приложил массу усилий, чтобы его сыну с семьей выделили отдельную комнатку в коммуналке. Деду не смогли отказать и без-году-неделя молодому специалисту выделили жилье. Меня перевезли в двухэтажный деревянно-засыпной дом, стоявший по улице Потёмкина напротив парка «Никольская роща». Конечно, улица не в память о том Потемкине – завоевателе Крыма, а в честь партийного функционера, дипломата. Но вплоть до появления интернета я был в неведении о персонаже и думал, что рос на улице имени Потёмкина-Таврического.
Во второй комнате нашей коммуналки жила пожилая чета. Баба Нюра со своим мужем и избалованным котом Васькой. Баба Нюра и ее муж не запомнились, а вот Васька остался в моей памяти.
Еще бы, настойчивый кот добился, чтобы его приняли на работу моим усатым нянем! Работал, не жалея кошачьих сил, за блюдце молока.
Еще задолго до нашего приезда Васька отъелся, обленился, забыл про мышей и кошек. Больше всего кандидат в мои няньки любил есть мойву и спать на постелях. Помятые покрывала прощались ему за мягкость характера, доброту и олицетворение сытого счастья. Васька, наверно, думал, что двухкомнатная коммуналка – это и есть специальный кошачий рай – вечный и прекрасный!
Однажды, холодной и сырой весной, в соседнюю с Васькиной комнату приехали незнакомые люди. Заполонили комнату вещами и новыми запахами. От людей пахло одеколоном, духами и не такими вонючими, как хозяйская махорка, сигаретами. И самое удивительное – в их комнате постоянно пахло молоком! Но вот Ваську из комнаты вежливо, но твердо попросили.
Кот стал часами дежурить в коридоре у соседской двери, мечтая проникнуть внутрь и увидеть наконец источник волнующих ароматов. И довольно скоро он дождался удобного случая.
В один из вечеров мне не спалось. Всё что-то мешало, хотелось пукать, но не пукалось, хотелось есть, но уже не помещалось, хотелось лежать на левом боку, а мама все перекладывала на правый. Маме было некогда, и она пыталась меня укачать. Она ходила со мной по комнате и пела мне страшилку про серенького волчка. Иногда она меняла маршрут и выходила ненадолго в коридор. Как только я начинал задумываться и закрывать глаза, мама укладывала меня в кроватку. Но подушка действовала на меня освежающе и сон пропадал.
Как в комнату проник Васька, мама не заметила. Уложив меня очередной раз,