Благодушное настроение таяло, раздражение нарастало. Он, не сдерживаясь, грубо выругался, столкнувшись с девушкой, которая поскользнулась, и чтобы не упасть, ухватилась за него. Его слегка потрясывало, несмотря на то, что теперь он был тепло одет. Он знал, что дело здесь не в холоде, а в том, что время кайфа убегает, сокращается, что ненасытный червь, сидящий в нём, проголодался и принялся пожирать его тело, требуя подкормки, что чуткий таймер подаёт тревожные сигналы.
О смерти он думал с равнодушием, давно осознав, что это с ним может случиться в любой момент. Страшней смерти было отсутствие дозы – это и была сама Смерть. Многие из тех, с кем ему доводилось делить шприц, давно сгинули. Узнавая о смерти того или иного коллеги через «почту» сообщества, он никогда не ходил на похороны. Один раз он сам видел умерших от передозировки. Это случилось в одной из квартир, где он, блудный сын, провёл пару ночей, и где за день до этого, его самого основательно «тряхнуло».
Зайдя утром в комнату, в которой спал с подругой хозяин квартиры, он хотел его разбудить для того, чтобы тот закрыл за ним дверь. Парень лежал на спине с открытыми остекленевшими глазами, в уголке рта застыла красноватая пена, на сером, будто присыпанном просеянным цементом лице застыла мука. Максиму хватило одного быстрого взгляда и «мурашек» по спине», чтобы понять, что он мёртв. Но ему показалось, что девушка жива и спит. С надеждой он наклонился к её открытому рту и испуганно отпрянул. Он знал, где лежит героин, забрал его, отыскал и прикарманил деньги и какие-то золотые украшения.
Героин заменял ему жизнь. Не могло идти речи о простых человеческих устремлениях: о продолжении рода, семье, работе. Случайные подруги были лишь половыми партнёрами и участницами наркотического безумия. Ни разу у него не возникало желания покончить с наркотиками, выбраться из этого заколдованного круга, в котором приходилось жить в обнимку со смертью, где кроме «комфортной» смерти от передозировки, существовало множество других факторов, способствующих непредвиденному расставанию с жизнью. Некоторые его товарищи пробовали лечиться, но большинство после лечения брались за старое; другие уходили в монастыри, пропадали на время из поля зрения Максима, но не редко часть из них возвращалась назад в сообщество.
Он давно перестал интересоваться судьбой своих родных. Полгода назад он случайно встретился с матерью. Это было на Гражданке рядом с домом, в котором она жила. Он приезжал в надежде расхумариться к знакомым наркоманам. У них ничего в этот момент не было и он стоял в мучительном раздумье, спрятавшись