Сокровища России. Сергей Голованов

люди честнее вас, и завещает свое вторсырье им. Так когда прикажете получить эти три несчастные сотни? Желательно побыстрее, это в ваших интересах. Уверен, что недели вам хватит, если все деньги в разгоне. Займите, в крайнем случае. А пока давайте ускорим, начнем неизбежное сотрудничество. Сейчас у вас в реставрации находится горшковская картина. Ранний Серов «Девочка с котом». Ваша подделка, видимо, уже высыхает, но еще не у Горшкова, значит, подпадает под наше сотрудничество. Поэтому половина прибыли от продажи положена мне. Чтобы не мелочиться и не терять время на споры, оцени «девочку» в червонец. Дешево, сами знаете, но условие – выплата сейчас. Чтобы не мешали эти мелочи нашему будущему. Не хочется терять время на оценки экспертов, они вечно разные, штук сто зарядят, тогда придется отдать полтинник. Не сейчас, позже, но это полтинник. Согласитесь, я веду себя по- христиански. И еще – впредь будете брать у деда вещи вот из этого списочка, – Эдик вытащил из кармана бумагу. – Я наметил кое-какие, по принципу скорости и ценности. Прошу придерживаться. Самодеятельность в этом вопросе исключается. Договорились?

      – У меня голова идет кругом, – сказал блондинчик в очках. – Не так сразу – я мало что понимаю. Вы хотите сказать, что в коллекции Горшкова…

      – Если Вы девочку хотите из себя разыгрывать, Иван Иванович, воля ваша. – Эдик говорил очень доброжелательно. – Но советую не тратить попусту. Пока Вы не вызовете милицию, или охрану, или, на худой конец, пока не позвоните Горшкову, я вам как Станиславский скажу только одно: Не верю!

      – Милиция…при чем тут милиция… – директор поморщился, опустил глаза. – Может до нее и дойдет дело, но сначала я должен выяснить…, я должен разобраться сам…найти виновного…, ваше заявление…о безобразиях, оно нуждается в проверке…

      – Не верю, – отрезал Эдик. – На своих реставраторов бочку не катите. Я не новичок, поверьте. Без вашего ведома подделка и подмена попросту невозможна.

      – Однако…это я скорее…новичок. – Пальцам директора, видать требовалась работа, и он снова снял очки. – На своей должности я всего лишь два года. Еще многого не знаю. Мне приходится доверять людям. Обратите внимание, вам я тоже верю. Полученный сигнал я…проверю. Приму меры. Ваши финансовые претензии – это не ко мне.

      – Не верю, – Эдик обозлясь, решил форсировать события. Он вытащил сотовый телефон, набрал номер.

      Директор беспокойно спросил:

      – Куда Вы звоните?

      – Не волнуйтесь, все будет тип-топ, – заверил Эдик, улыбаясь. – Алло, могу я Горшкова побеспокоить, Анатолия Ивановича?

      – Подождите… – директор встрепенулся.

      – Да успокойтесь Вы. Анатолий Иванович? Здравствуйте, из Российского музея вас беспокоят. Я его заместитель, он просил передать вам…, простите только что вошел Иван Иванович, передаю трубку. Это насчет картины Серова.

      Эдик сунул сотовый телефон в руку Пузырева. И подвинул свой листочек бумаги.

      – Анатолий