– Я не могу работать полный день, – я хмурюсь и поправляю одеяло. – Я учусь еще.
Одна бровь мужика резко дергается вверх.
– Учишься? Врешь? – щурится и впивается в меня взглядом.
– Не вру. Я…
– Ладно, сам узнаю, – отмахивается он. – Жить будешь здесь. Но так, чтобы я тебя вообще не замечал. Уяснила? Будешь мешаться под ногами…
– Я не собачка, чтобы мешаться под ногами, – бурчу я.
Мужик вдруг резко встает. Так, что я даже инстинктивно дергаюсь назад. Смотрю на него, приближающегося ко мне.
Он подходит совсем близко и теперь я вынуждена смотреть на него снизу вверх. Я-то все еще сижу на кровати.
Мужик хмурится. Кладет мне на голову свою лапищу и сразу же больно сжимает волосы.
– Ай! Больно! – хватаю его за запястье.
– Слушай меня внимательно, Вика, – говорит он, чуть наклоняясь и задирая мою голову вверх. – Не мешаться под ногами – это означает жить так, чтобы я тебя вообще не замечал. Это означает не перебивать меня, когда я заговорю с тобой. Это означает сидеть как мышь в своей комнате и не портить мне личную жизнь. Если бы не слово брату… Таких как ты пользуют один раз и выбрасывают. Но тебе повезло, – ухмыляется и выпрямляется. – Я сделаю из тебя человека. Раз родители не смогли. Или не хотели. Никаких дружков. Никаких тусовок. Сидишь и читаешь учебник. Поняла?
Молчу.
– А если мне не понравится твое поведение или я увижу, что ты не хочешь перевоспитываться, то…
– Что? – вырывается у меня, когда я чувствую, что хватка на моих волосах ослабевает.
– Лучше тебе не знать, Вика, что. Ильдар был моим братом. Но даже ради его памяти я не буду терпеть дуру и блядь у себя дома. Ясно? – опять больно дергает.
– Ай! Да, блин! Отпустите! Больно же!
– Я не слышу ответ. Ясно?
– Да ясно-ясно! – зло шиплю я, пытаясь мотать головой, чтобы освободиться. – Вы меня без волос оставите и тогда я точно никуда не смогу ходить! Отпустите!
– Не так просят, Вика, – ухмыляется он. – Не так.
– Отпустите, пожалуйста! – цежу я, с ненавистью глядя на него.
И он отпускает, но отталкивая меня от себя. Поправляет часы на руке.
– Обращаться ко мне будешь – Ринат Муратович. Повтори.
– Ринат Муратович, – бурчу я.
– Вот так, – довольно ухмыляется. – Уже лучше. А что, Вика, думаю, не все потеряно. Сделаю из тебя человека.
– У меня вопрос, – говорю я.
– Не так, Вика. Не так, – качает головой.
– Ринат Муратович, – с издевкой произношу я. – Можно задать вопрос?
На холеной роже расплывается улыбка.
– Задавай.
– Сколько я у вас тут жить-то буду? Неделю? Месяц? У меня же есть квартира, есть своя жизнь. Вы же понимаете, что мы абсолютно чужие люди. И вообще… это странно… вам не кажется? Мне двадцать лет и у вас