Разве нету людей вкруг меня?
Да сравнится ли кто
с сынами отца моего?!
О вы, кто сегодня в пути,
Почему же меня сторонитесь?
Коль без братьев —
и старших, и младших – я,
Почему же помочь не спешите?
Песня Лин понравилась, и она заставила обучить её словам, через пару часов они уже пели хором. Пела Лин громко, хоть и не всегда попадала в ноты, но нежность девичьего голоса сглаживала все огрехи.
Вдалеке эта дикая груша растёт —
А как зелень её нежна!
Одинёшенек маюсь по свету я —
Разве нету людей вкруг меня?
Да сравнится ли кто
с птенцами гнезда моего?!
О вы, кто сегодня в пути,
Почему вы меня сторонитесь?
Коль без братьев —
и старших, и младших – я,
Почему же помочь не спешите?
Ши Юн подпевал им мысленно и немного завидовал, что не может влиться в дуэт. Юн жил с учителем и Лин и никогда не думал, как будет себя чувствовать, когда окажется среди других людей. Возможно, они будут тыкать в него пальцем и не обращать внимания на его письмена, да и много ли крестьян умеет читать. Ши Юн – одинокое дерево, опалённая чужим костром груша. Если Лин оставит его, сможет ли он найти нового друга? За обедом Юн взял себе порцию тушёного мяса и сел подальше от болтающих о Красном городе попутчиков. Ши Юн старался не прислушиваться к разговорам, и тут его ухо уловило странные звуки недалеко от места, где он устроился. Кто-то продирался сквозь кустарник. Ши Юн убрал повязку с носа, аромат мяса перебивал остальные запахи, но вызванный ветерок тут же принёс вонь грязной бараньей шерсти. Баран? Ничего удивительного, тут иногда встречались горные козлы и бараны. Но зачем он двигаетсяк людям? Додумать Ши Юн не успел. На поляну ворвался странный зверь: огромный, тело и рога барана, но хвостов девять, а по сторонам на спине таращились глаза.
– Бочи! – крикнул Хун Синь.
Баран издал воинственное блеяние и бросился на ближайшего к нему человека. Ши Юн отпрыгнул, разматывая кушак и вызывая ветер. Концы шарфа обмотались вокруг рогов бочи, но Юн не смог его остановить. Лбом баран врезался в грудь Ши Юна и поднял его на рога, но бег не остановил, а понёсся дальше с добычей. Юн понял, что баран хочет протаранить его телом скалу, он пытался спрыгнуть, но рука запуталась в шарфе. Ещё мгновение, и Ши Юна расплющит об острый край каменного валуна. Он услышал, как завопил Хун Синь, а потом баран резко остановился и задёргался в конвульсиях, вереща. В лицо Ши Юна прилетели солёные брызги крови. Передние ноги бочи подломились, и он рухнул на землю.
– А ты ничего! Это надо же, кухонным ножом справился, значит, не такой и рохля, как я думала, можно и побить при случае. Не надо было мне помогать, я бы и сама справилась, – сказала Ван Лин.
– Молодая госпожа, замечательный воин Хун Синь рад, что сражался с ней рядом.
Ши Юн, наконец, распутал руку и упал на