Каждая из этих профессий помогла мне изучить человеческую уязвимость. Но главным образом, я училась просить. Почти каждый контакт с человеком сводится к самому действу и искусству просить.
Обращение за помощью, само по себе, является фундаментальным для любых взаимоотношений. Мы постоянно, иногда косвенно, а зачастую без лишних слов, просим о чем-то у своих начальников, супругов, друзей, подчиненных. Это помогает построить и сохранить наши отношения друг с другом.
– Поможешь мне?
– Могу я доверять тебе?
– Ты не обманешь меня?
– Ты уве-е-ерен, что я могу доверять тебе?
Чаще всего под всеми этими вопросами скрывается лишь желание знать:
– Ты любишь меня?
В 2012 году меня пригласили выступить на конференции TED, я была в растерянности. Я не профессиональный оратор. Разорвав контракт со своей звукозаписывающей компанией несколькими годами ранее, я решила, что для записи своего следующего альбома обращусь к своим фанатам посредством Kickstarter – краудфандинговой платформы, благодаря которой тысячи авторов получают прямую финансовую помощь от людей, готовых поддержать твой проект. В итоге мои поклонники на Kickstarter потратили миллион двести тысяч долларов на предварительный заказ и оплату моего последнего альбома Theatre Is Evil[3].
Тем самым он стал самым крупным музыкальным проектом в истории краудфандинга.
Для непосвященных, краудфандинг[4] помогает собрать деньги на проекты (творческие, технические, персональные и другие) среди людей путем добровольных пожертвований в один большой «онлайн котел». Такие сайты, как Kickstarter, Indiegogo и GoFundMe, стали появляться по всему миру, чтобы облегчить процесс поиска тех, кто в помощи нуждается, и тех, кто готов эту помощь предоставить, и сделать этот процесс настолько практичным, насколько это возможно.
Как и любой другой деловой инструмент, он становится сложнее. Он стал Диким Западом онлайн, где артисты и разработчики пытаются открыть для себя новые способы обмена денег на искусство. Само существование краудфандинга привело к ряду более глубоких вопросов:
– Как просить друг друга о помощи?
– Когда мы можем просить?
– Кто может просить?
Мой проект на Kickstarter стал сенсацией: мои «жертвователи» – почти двадцать пять тысяч человек – в течение многих лет следили за моей жизнью. Они были взволнованы тем, что смогут посодействовать моей независимости от звукозаписывающей компании. Однако помимо звонков от репортеров, которые никогда обо мне не слышали (что вполне ожидаемо, так как обо мне никогда не писали в Rolling Stone) и хотели знать, почему все эти люди мне помогают, я была удивлена некоторыми негативными комментариями по этому поводу. Запустив свою кампанию, я шагнула в уже бушевавшие во всю дебаты о том, стоит ли поощрять краудфандинг.