Для начала позвольте представиться… Нет, не так. Обойдусь без этих избитых книжных штампов. Никаких «позвольте». Да даже если бы не позволили, все равно представился бы, только толку с этого… Итак, мое имя… где-то обязательно должна звучать барабанная дробь, по крайней мере, мне так хочется это представлять, пожалуйста, дайте самую малость пока ещё ноунейму насладиться этим моментом… Алесь Минкевич. Да, да, где-то сейчас заржали в голос. «Кто это вообще такой» и все такое. Все верно, на такую реакцию вы имеете полное право. А также вы имеете ещё более полное право в этом месте прервать чтиво и больше не тратить на эту книжонку ни секунды. Если только вы не захотите потребовать вернуть обратно потраченные на нее деньги, так сказать, компенсацию за моральный ущерб. И в этом уже моя проблема – Алеся Минкевича, кроме близких ему людей, не знает НИКТО. И даже те люди, которые когда-то знали меня, со временем забивали. И мне всегда было интересно, что забывалось раньше: имя или внешность. А может и то и другое одновременно. Не спорю, внешность моя самая заурядная, незапоминающаяся и кроме большого носа что-то выделить сложно. Но имя. Имя-то у меня самое что ни на есть белорусское. Алесь. В школе я предпочитал называть себя Александром – все дело в насмешках одноклассников, которые называли меня Олесей. И это порядком напрягало мою детскую психику. Не то чтобы в школе я был объектом буллинга, вовсе нет. Слава богу, благодаря футболу я избежал этой участи – все же круто в юности быть классным футболистом. Атакующим полузащитником. Позже это амплуа научила защищаться и атаковать по жизни. До того момента я умел только терпеть. Но имени своего я все равно стеснялся. А ещё злился на свою тётушку, ведь это именно она надоумила маму назвать меня так. Отец же в этом не участвовал. Ему просто было лень. Отцу всегда было лень, если дело касалось меня. Я и рад бы опустить эти моменты, связанные с именем и родителями, но поверьте, они играют важную роль в этой истории. Даже – наиважнейшую.
Чтобы вы понимали, мой отец – военный. Не знаю как сейчас, но когда-то при царе Горохе имел высокий чин. Как звучит?! Гордо? Нет, звучит как диагноз. Так оно и было. На этом можно было бы и закруглить рассказ об отце. А мать… а мать, как она часто иронично высказывалась по этому поводу, «все время была за мужем». Почему-то при случае она любила поиграть словами. Именно так, «вышла замуж, чтобы быть за мужем». Из любви к маме я сознательно старался не копаться в мотивах ее замужества, но подсознательно понимал, что решение выйти за отца было самым неправильным в ее жизни. Хуже этого решения было только решение выйти не по любви. Маме удалось собрать бинго. За отцом мать была как за каменной стеной. Которая, правда, часто всей тяжестью давила на неё. И в этом, признаться, имею в виду ее положение, не было никаких плюсов, кроме одного – самообмана. (От него и росли и ноги, и руки. Ну и синяки вместе с мозолями на них.) Для мамы это было в жизни одной из двух отрад. Обмануть себя она очень любила. Просто потому, что это было единственным выходом. Главной же отрадой был я. «Родной и любимый Алесик, кровинушка моя». А Алесик в свою очередь любил маму. Ну и тётушку Алёну, её родную сестру. А вот от отца мне передалась лишь лень. Лень его любить…
Алёна была у меня большим авторитетом. Даже несмотря на то что она «меня на всю жизнь заклеймила». Алёна всегда отшучивалась и непрестанно предъявляла один и тот же аргумент: не имя красит человека, а человек имя. Долгое время для этого не было подходящего случая, и только через двадцать с лишним лет после того, как я стал Алесем, мне таки по-настоящему удалось «покрасить» имя. Да и то благодаря Алёне. И сейчас мы вернулись к тому, с чего начиналась эта книга: так кто же такой Алесь Минкевич. Ноунэйм? Или человек, изменивший сознание белорусской общественности? Нет, этот рассказ, да что там рассказ – роман, не попытка опровергнуть первое и доказать второе. Это дань уважения и, конечно же, памяти любимой тёти Алёны. А что до денег…не будете же вы страдать из-за потраченных двух долларов?..
По-хорошему эту историю нужно было повести именно с тёти Алёны. Так что есть смысл обнулить мой рассказ и начать все сначала, а эту главу назвать нулевой.
Глава 1
Полустанок Звездный вместе с Болбасово неспешно уплывал назад, возвращаясь к привычному спокойствию, минутой ранее нарушенному появлением старенького дизелька. За ними стройными шеренгами бежала угрюмая смешанная лесополоса. Дизель недовольно пыхтел, наматывая на цельнокатанные колёса метр за метром. Я разделял его недовольство. Моя изнеженная комфортом натура не привыкла встречать утро – тем более в октябре – с горсткой дачников в допотопном поезде, в грязном, холодном и промозглом вагоне, где температура едва ли достигала и десяти градусов. Если к этому