Но радовались почему-то не все, а только те, у кого был отпуск на носу. А все остальные – почему-то только перед выходными.
Зина подумала: народ просто не любит работать летом, а жару он любит и лето любит.
Ведь это так здорово – загорать на горячем песке, купаться, жарить шашлык, сидеть у костра. Отогреться от этой холодной зимы, нажариться до чертиков и даже немного про запас. Зина спокойно относилась к жаре – предпочитала тепло холоду. Мозг ее оставался свежим. Она любила лето.
Зина любила бывать на пляже. Больше всего ее радовали старики, когда они бережно приносили кресла и зонтик, помогали друг другу в воде и спокойно перелистывали газету. От них исходил покой.
Любовалась она беременными – ведь такое красивое тело бывает только у них. Как будто свет изнутри струится, и радость такая в глазах, и отрешенность – половина мыслей прислушивается – что там внутри.
Частенько играла Зина с чужими детьми. Замки из песка получались сложными, с переходами, озерами и тайниками.
Здесь на пляже она и повстречала Володю.
Был обычный воскресный длинный день. Они с Танькой и ее двумя сорванцами поехали за Волгу. Отдыхом это назвать было трудно. Дети в возрасте двух лет – те еще «пляжники-лежальщики». Бегать приходилось обеим. Спасала абсолютная гладь на реке и мель метров 15. Первым делом выкопали огромный бассейн (безопасной глубины по середину голени). И стали ждать, пока нагреется. В это время по очереди догоняли малышей и отбирали всё, что те уже успели найти и засунуть себе в рот. Ни о какой гигиене не было и речи. Кто придумал ехать на пляж – того убить было мало.
К обеду свалились в сон дети. Обе радостно вздохнули. И Зина с чувством выполненного долга двинула в бар за мороженым.
Туда же как раз заглянул Володя.
Строго говоря, завсегдатаем пляжа его назвать было трудно. Загорать он не любил, предпочитал рыбалку и холодную воду. Но в этот раз друзья позвали, заманили раками с пивом – трудно было отказаться. Пиво, как бывает, слишком рано закончилось, и он пошёл добывать новые запасы. Сидеть на солнце удовольствие для него сомнительное. А так хоть двигаешься.
И вдруг в бар влетела эта фурия с золотыми волосами, бронзовой кожей и катастрофическим отсутствием купальника. Купальника было так мало, что он скорее напоминал ремешок и какие то завязочки. Володя поймал себя на мысли, нет мыслей не было, он просто поймал себя на ее груди. Володя погибал, он просто физически не мог отвести глаза, как будто бы был под гипнозом. От нее исходил жар и чем-то невероятно вкусно пахло. Он готов был сию же секунду отрезать себе руку или ногу, спрыгнуть с 25 этажа – все, что только она пожелает.
Но она просто хотела мороженого, поблагодарила и вышла в жару.
Володя растерялся – два огромных пакета пива в руках – с ними бежать было глупо. Бросить пиво было жалко. Испугался, что сейчас потеряет ее из виду, и тогда точно пропал. Так и побежал по горячему песку с пивом за феей.
Бежал, а сам