На длинных подносах тесно жались друг к другу коричневые караваи и пышные булочки. Было много простого хлеба, а вот пряников и сладкой сдобы меньше, чем обычно. Айна доставала из печи новую порцию ржаных хлебов с крестообразными разрезами на горбатых спинках.
– Вернулись? – спросила она, мельком взглянув на Мавну. – Ай!
– Не обожгись. Давай помогу.
Мавна обернула руки полотенцем и ухватилась за другой конец судка, и вместе с Айной они поставили хлеба на стол.
Айна сдула со лба светлую прядку, выбившуюся из-под платка, и устало оперлась спиной о стену.
Мавна знала, что ей не терпится расспросить обо всём, что случилось ночью. Страшно представить, какие слухи успели разнестись по деревне…
Дверь в пекарскую с грохотом отворилась и ударилась о стену. Айна подпрыгнула.
– Иди и сам расскажи всё моей сестре! Давай! Хренов сплетник.
Илар втащил в помещение Вейку – красного, пыхтящего и отчаянно упирающегося. Мавна отступила назад, и Илар швырнул Вейку так, что тот покатился по полу.
– Илар! Осторожнее!
Брат расправил плечи и скрестил руки на груди. Он запыхался и выглядел хоть и злым, но всё-таки больше потрёпанным.
– Говори, – рыкнул он так грозно, что Айна неодобрительно покосилась на него и шмыгнула к столу: проверять горшки с закваской.
Вейка жалобно всхлипнул, прикрыв лицо локтем. Он так и лежал на полу, в изодранной рубахе и с кровоподтёком на щеке. Мавне стало перед ним стыдно.
– Не хнычь! – Илар шагнул вперёд, нависая над Вейкой. Тот пополз к столам, нелепо перебирая ногами в пыльных сапогах. – Вот моя сестра! Встань и говори, глядя ей в глаза, слышишь, ты…
Он схватил Вейку за грудки и рывком поднял на ноги, так что на миг его стопы оторвались от пола. Вейка был чуть ли не вдвое меньше Илара: тщедушный, низкий, с несуразными длинными руками и лицом, покрытым крупными оспинами. Он скривил рот, будто вот-вот разрыдается, и угрюмо покосился на Мавну.
– Ш-шкурка, – выдавил Вейка, и у Мавны в груди снова стало холодно. – Ля-лягушачья.
– Ты знаешь, что это означает?.. – ахнула Мавна.
Вейка неохотно кивнул и вытер нос тыльной стороной руки.
– З-знаю. Их носят бо-болотники. Неж-жаки.
Илар торопливо тронул Айну за плечо и указал на выход. Она недовольно фыркнула, любопытно обернулась на Мавну с Вейкой, но всё-таки не стала спорить и вышла из пекарской, захватив с собой поднос с хлебами.
– Продолжай, – велел Илар.
– Ну, я ув-видел эт-того парня… Сра-азу понял, не наш-нашенский. А п-потом смотрю, шкур-ра эта… висит.
Мавна вспомнила, как впервые встретила Варде: вечером, в сумраке, у реки. Она даже не разглядела как следует его самого, какое уж там – заприметить шкурку. Да и в прошлые встречи она ничего не замечала, пока Купава не указала: смотри, мол,