– Как тебя зовут? – спросил врач-мужчина.
– Я не знаю, – последовал короткий ответ.
– От тебя сильно разит каким-то лекарством. Ты что-то принимал или пил?
– Нет! Меня утром рвало сильно. Может, от этого? Я ничего не помню.
– Ну как такое может быть? Ты, наверное, нас всех разыгрываешь? Давай-ка вспоминай поскорее и не задерживай нас.
Ответа не последовало. Пациент замкнулся, опустил голову и отстранился от беседы.
– А как мы его примем? У него же ни паспорта, ни полиса нет. Я не имею права оформлять его без страховки!
– Я же вам уже все объяснял, – не сдавался Селиванов. – Звоните моему начальству и с ним разбирайтесь! Я его у вас оставляю – и все. Делайте с ним, что хотите! – Капитан подвел итог разговору и вышел прочь из приемного отделения.
Возникшую паузу нарушила врач-женщина. Она подняла трубку и, набрав короткий номер, тихим, спокойным голосом произнесла:
– Неврологическое? К вам тут новый больной поступает… молодой мужчина. Пришлите кого-нибудь, – и, положив трубку, начала заполнять формуляры.
Из огромного количества обязательных данных были внесены только несколько. Над очередными пунктами анкеты она подолгу раздумывала, снова и снова перечитывая вопросы стандартной медицинской карты.
Другой врач в это время нервно ходил по комнате. Он то пристально смотрел на коллегу, то бросал взгляд на молчаливого мужчину, сидящего отрешенно на стуле. Не выдержав, доктор выпалил:
– Не понимаю я вас, Екатерина Ивановна, не понимаю! Милиция на нас свою головную боль скинула, а вы… Как вы этого не видите?
– Вижу, уважаемый Евгений Николаевич, очень хорошо вижу! Но парнишка-то тут при чем? – ответила она так же спокойно и размеренно, не поднимая глаз и продолжая работу по заполнению формуляра.
Надолго это занятие не затянулось, и к приходу медсестры из неврологического отделения документы были готовы: больной N получил официальную прописку и право на медицинское обслуживание. С медкартой и направлением его сопроводили в четвертый корпус, где на первом этаже располагалось отделение неврологии. Пройдя по длинному коридору, где с обеих сторон были палаты для больных, миновав единственный на все отделение туалет, крохотную столовую и помывочную, они достигли двери, на которой была прибита маленькая деревянная табличка с цифрой 6.
– Это твоя палата будет, – произнесла медсестра и завела новенького внутрь.
Шесть коек, большое окно напротив двери и запах… Запах хлорки, старости и лекарств, который известен каждому, кто хоть однажды побывал в маленькой захолустной больнице. Кровать у окна была свободна. На нее указала рукой медсестра и пояснила:
– Тумбочки у тебя нет, да тебе и складывать-то особо