Возвращался он на грешную землю лишь после очередного окрика преподавателя:
– Костров! В чем дело? Почему вы еще не записали ни строчки? Вам все это уже известно? Так, может быть, пойдете и расскажете нам об истории, современном состоянии и перспективах развития филологии? Нет? Очень жаль…
Галочка вступалась за него. Она плела что-то о сложном заболевании глаз, о том, что она пишет лекции под копирку (оказалось, что она действительно так и делала!), что на экзамене Костров обязательно продемонстрирует отличные показатели.
Короче, Галочка заменила Ивану и маму, и Елену Дмитриевну, и, в некотором смысле, Олимпиаду Львовну, так как исключительно благодаря ее стараниям и благотворному, как говорил папа, влиянию Иван Костров все-таки окончил педагогический институт, женился на Галочке и пошел работать в школу.
На деле все оказалось и того проще, чем когда-то описывала его жена. В школе его любили прежде всего за то, что он был мужчиной. Вскоре он стал украшением всех школьных мероприятий. Вспомнив о своем школьном детстве, он принялся выпускать еженедельную стенгазету, чем окончательно покорил сердца работниц народного образования.
Директриса, Ольга Николаевна, с придыханием говорила о том, какой талантливый и перспективный этот молодой учитель по фамилии Костров. Даже не посетив ни одного из его уроков, она всем смело рассказывала, что они «просто сказка» и утверждала, что все должны брать пример с этого замечательного педагога.
Мама и папа были счастливы, Галочка то и дело краснела от удовольствия, а Иван, освоившись на новом месте, решил вернуться к творчеству. Стихи он хоть и пописывал для своей стенгазеты, но уже считал их детской забавой – штанишками на лямках, из которых он давно вырос. Он писал рассказы, которые никому не показывал, но в конце концов решил написать некое большое эпохальное произведение. Про себя он называл его автобиографическим романом и, как в детстве, уже видел перед собой ослепляющий блеск софитов, взволнованных почитателей своего таланта и красотку-ведущую одного из новостных телеканалов.
– Неужели все, что описано вами, правда? – прижимая руки к груди и почти касаясь алыми губами черного микрофона спрашивала его она.
– Да-а-а… – степенно растягивая слова многозначительно произносил лауреат всех возможных и невозможных конкурсов. – Все это мне лично пришлось пережить…
Что он напишет, и о чем еще, помимо его самого, будет его роман, Иван пока не знал, но точно был уверен в том, что это будет нечто грандиозное, заслуживающее всеобщего признания и уважения.
Он тщательно обдумывал сюжет своего будущего шедевра. Обдумывал во время уроков, пока его ученики читали параграфы учебника, обдумывал в машине, когда Галочка везла его домой, дома тоже обдумывал, пока она готовила ужин, а затем мыла посуду.
Хорошенько все обдумав, Иван