Замечу, что сам Бёльке стал жертвой как раз тогда, когда он и его подчиненные нарушили восьмое правило.
Тайна Петра Нестерова
Единственный известный пример русского подвига Первой мировой войны, связанного с самопожертвованием, – это воздушный таран, осуществлённый знаменитым лётчиком штабс-капитаном Петром Николаевичем Нестеровым. Причина особой популяризации этого подвига заключается в широкой известности Нестерова, ещё до войны превратившегося почти в культовую фигуру основоположника высшего пилотажа в России. 27 августа 1913 года в Киеве над Сырецким полем Нестеров впервые в мире выполнил на самолёте «Ньюпор-4» с двигателем «Гном» в 70 л. с. замкнутую петлю в вертикальной плоскости. С началом войны Нестеров выполнил одну из первых в России бомбардировок приспособленными для этого артиллерийскими снарядами.
26 августа (8 сентября) 1914 года тяжёлый австрийский «Альбатрос» летел на высоте, недосягаемой для выстрелов с земли. Нестеров пошёл ему наперерез в лёгком быстроходном «Моране». Австрийцы пытались уйти от столкновения, но Нестеров настиг их и попытался нанести шасси своего аэроплана удар по краю несущей плоскости «Альбатроса». Однако удар пришелся в середину «Альбатроса»; колёса «Морана» попали под верхнюю плоскость, а винт и мотор ударили по ней сверху. Тонкостенный вал, на котором держался ротативный двигатель «Гном», переломился; мотор оторвался от самолёта Нестерова и упал отдельно. Значительно облегченный «Моран» стал неуправляемо планировать – по-видимому, при столкновении Нестерова бросило вперёд, и он погиб, ударившись виском о ветровое стекло. «Альбатрос» некоторое время продолжал полёт, но затем потерял управление и стал падать; его экипаж погиб от удара о землю. После падения, по словам очевидцев, Пётр Нестеров был ограблен, вероятно, казаками. Генерал-квартирмейстер штаба 3-й армии М. Д. Бонч-Бруевич в мемуарах утверждал: «Потом рассказывали, что штабс-капитан, услышав гул австрийского самолета, выскочил из своей палатки и как был в одних чулках забрался в самолет и полетел на врага, даже не привязав себя ремнями к сиденью (странно, почему Нестеров сидел в палатке без сапог, если в любую минуту мог появиться австрийский разведчик. Более вероятно, что сапоги с убитого штабс-капитана успели снять казаки. – Б. С.).
Поднявшись, Нестеров стремительно полетел навстречу австрийцу. Солнце мешало смотреть вверх, и я не приметил всех маневров отважного штабс-капитана, хотя, как и все окружающие, с замирающим сердцем следил за развертывавшимся в воздухе единоборством.
Наконец, самолет Нестерова, круто планируя, устремился на австрийца и пересек его путь; штабс-капитан как бы протаранил вражеский аэроплан, – мне показалось, что я отчетливо видел, как столкнулись самолеты.
Австриец внезапно остановился, застыл в воздухе и тотчас же как-то странно закачался; крылья его двигались то вверх, то вниз. И вдруг, кувыркаясь и переворачиваясь, неприятельский самолет стремительно