В марте 1647 года Морозов конфисковал в казну Тульский оружейный завод, воспользовавшись ссорой между основателями предприятия – иностранцами Питером Марселиусом, Тилманом Акемой и Андриесом Виниусом. На нем, как и на казенном Пушечном дворе, развернулось интенсивное производство вооружений – пушек, мушкетов, пистолей, холодного оружия. В больших объемах из селитры выпускался порох. Повсюду вербовались волонтеры в полки солдатские (пехота), драгунские (мобильная пехота) и рейтарские (конная пехота). Большим тиражом в августе 1647 года увидел свет европейский воинский устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», написанный И. Валльгаузеном. Разумеется, деньги на все требовались колоссальные. Откуда Морозов их черпал? Из самых разных источников. И тотальной экономией не брезговал, и таможенные пошлины повышал, и главного налогоплательщика – посадских – брал на поголовный учет, и европейский опыт заимствовал, и изобретал что-нибудь оригинальное.
К сожалению, толку от большинства мероприятий было мало. Иноземцы в надежде на дипломатическое заступничество родных держав заметно снизили торговые обороты. Расчет на введенный в феврале 1646 года косвенный – соляной – налог не оправдался. Потребление продукта сократилось, а с ним и доходы от продажи соли. Зато выросло народное недовольство дороговизной ценного товара. В итоге в декабре 1647 года реформу отменили. Выявление и выдворение восвояси беглых мастеровых из малых и крупных городов оказывалось и затратным, и невыгодным. Пока эти люди вновь начинали выплачить в казну подати, проходило слишком много времени, которого у Морозова почти не было. Аналогичный эффект наблюдался и от учреждения госмонополии на продажу табака. Заморская диковинка раскупалась медленно и большими доходами не радовала.
Первому министру поневоле пришлось прибегнуть к единственному «оптимальному» способу – вымогательству. Приблизительно с весны 1647 года из народа принялись в прямом смысле выбивать деньги силой. Где-то это делали хитроумно, а где-то без всяких изысков, грубо и нагло, как в Москве. Московский метод и запомнился прежде всего современникам, а в историю вошел под именем «плещеевщина». Назвали его так в честь Леонтия Степановича Плещеева, 15 августа 1647 года ставшего главным судьей Земского приказа. Он и развернул кампанию по форсированному выколачиванию денег из столичных жителей. Конвейер закрутился следующий: поиск «злодея» с поличным, привод в Земский приказ, исчезновение пострадавшего истца и долгое сидение «приводного человека» под караулом, пока несчастный узник не поймет, что домой без выкупа не вернется. А «поличное», обыкновенно, жертве либо давали подержать, либо продавали, а нередко и просто клеветали на прохожего.
Конечно, случались и промахи, когда арестант попадался из «молодчих» или «бедных». За полгода безгрошовый контингент занял едва ли не полтюрьмы, и тогда Морозов, хорошо знавший, какому