После этого он проделал тоже самое в ещё одном здании, наполненном людьми. Перед выходом он запирал двери, дабы выпустить этих, видящих кошмары людей, когда ему это понадобится.
Все ухищрения Существа наблюдал один старый мужчина. Он был что ни на есть тем самым сварливым дедом, подглядывавшим за своими соседями. Так что он, в щелях, найденных за много лет подглядываний, разглядел Существо. Потом дед посмотрел на проход, через который людей не пропускали. Нет, людям на проходе никак не поможет этот сварливый дед: в следующую минуту он вернулся домой и зашел в свою мастерскую. Он был местным химиком, помогал своими смесями строителям. Поковырявшись в мастерской, он из последних сил потащил какуюто бочку к выходу.
Существо же в это время уже готов был начать своё представление. Он вскользь, не скрываясь, проходил мимо главной дороги, обзор на которую был у любого человека, обернись он от прохода назад. Достаточно быстро, не давая никому шанса крикнуть: «смотри, кто там!» Он нагнетал. Он издевался, вычисляя людей, смотревших куда-то ещё, кроме прохода, и неожиданно появляясь в их поле зрения – где-то сбоку или в отражении стёкол. Таким образом заставлял толпу сужаться к проходу. Поскольку появлялся он быстро и столь же быстро прятался, выглядя как темное пятно, люди не были уверены, видели ли они именно его. Однако, нутро и разум подсказывали им: это он – тот самый Бессмертный. И они стягивались к основной толпе.
Так он сужал толпу людей у входа, нагнетая атмосферу и играя на их нервах.
Затем он нарочно спустился сверху в переулок, прямо посреди молодых, отбившихся от толпы юношей и девушек. Беспризорники держались поодаль вместе. Один из детей говорил:
– Я слышал – Бессмертные пожирают человечьи мозги.
И поэтому не стареют.
– Это глупости совсем-то говоришь ты. – сказала девочка.
– Та не. Не мхозги, а кожу сдирают, внутрене ограны забирают и из них настоки масла всяки делают, а потом себе втирают как энти женщины бохгатые. – сказал другой мальчик.
– Да, и как дед. О! Смотрите! А че он тащит? – указал ребенок на деда, с усилиями толкающего свою бочку к толпе. Они видели его из своего переулка, а их никто не замечал.
– Да, у богатых женщин столько всяких настоек. – вклинился Лицо Во Тьме в разговор, напугав детей до оцепенения. Он сидел на большом ящике, стоявшем на другом, на высоте несколько метров, закинув ногу на ногу. За его силуэтом белело небо. Теперь, кроме контура его черноты, вообще ничего нельзя было разглядеть.
– Кстати, как там говорили? Из молоденьких органов и настойки получше. – сам от своих слов удивился Лицо Во Тьме. Он не собирался так запугивать этих детей, хотя раньше делал и похуже. Задумавшись об этом, он упустил момент, когда дети, вопя, ринулись из переулка. Существо, было дело, хотел накинуться на них с прыжка и вскрыть головы, но что-то его остановило. Это что-то Существу в себе не понравилось. «После иглы? Или же после