Я кратко поведала бабульке свою историю.
– Я ей говорю, это у нее глюки от стресса… – влезла Машка в мой рассказ.
– Это у тебя глюки, болезная, не лезь, когда взрослые говорят!
– Я тебя на двести лет старше. – хихикнула Машка.
– А ну цыц! Лихо, говоришь, тебя направило?
– Оно самое, да и мне тревожного как-то.
– Твои чувства меня мало волнуют, но… – бабуля замолчала и притихла. – Так, поели и дуйте отсюда.
– А дом?
– Буду узнавать. Ты мне адрес напиши, сама аккуратно подсмотрю, у умных людей поспрашиваю. Идите-идите, скоро дед мой придет.
– Бабуля живет полной жизнью. – фыркнула Машка. – в ее-то годы, а любовника завела.
– А она будет что-то узнавать?
– Баб Зина? Конечно, она вообще очень сентиментальная. Внучков своих помнит, вот и откликнулась сразу, как ты про мелкого сказала.
– Подожди, как это помнит?
– Есть такая фишка, у пожилых новорожденных. Чем длиннее и ярче жизнь, тем сложнее силе человеческие воспоминания подавить. Дети обычно никогда ничего не помнят, к нам, мертворожденным среднего возраста, воспоминания могут приходить обрывками, но целиком никогда. А вот пожилые люди, которые умирают без деменции и прочего, с ними все сложно. Бывали такие, что помнили все как при жизни. От этого им и сложнее, и озлобляются сильнее. Во-первых, осознание того, что вечность ты проведешь дряхлой старухой не вызывает оптимизма, а во-вторых, видеть, как умирают твои дети и внуки… – голос Маши сорвался и она замолчала. Мы сели в машину и поехали, но я, не выдержав своего любопытства спросила:
– А ты помнишь что-то из прошлой жизни? – спросила я.
– Я? Конечно нет, – засмеялась Маша, но, как мне показалось, довольно неестественно, – я же умерла молодой и красивой. Не то, что ты.
Я улыбнулась Маше в ответ, но какой-то червячок начал есть меня изнутри. Похоже, я здесь не единственная со своей тайной.
Глава 8 «Корень мандрагоры»
Приехав домой мы с Машкой решили пробежать по магазинам, чтобы наконец накупить мне одежды, а потом, на радостях от быстро сделанного дела, решили порадовать себя походом в кино. Рема взяли с собой и пожалели об этом. Весь сеанс он ворчал, находя ошибки в сюжете, а мы шикали на него и оглядывались. Окружающие нашим соседством были недовольны, это я поняла по резкому приливу сил и бодрости. Поэтому, мы с Машкой вышли из зала в хорошем расположении духа, а Рем не переставал возмущаться:
– Нет, ну что это за чушь? Вот в мое время фильмы это были ФИЛЬМЫ с большой буквы, а сейчас?
– В твоё время, – фыркнула Машка, – ты со свечкой ночью под кустик ходил. Так что хватит возмущаться.
Мы поужинали в ресторане и только это успокоило Рема. Я вообще заметила, что ничто так сильно не влияет на настроение чёрта как то, находится он в голодном или в сытом состоянии. После плотного обеда он был сама доброжелательность,