– Таких я не встречала, но читала про них. Редкая птица. Если хотя бы один сильный одаренный на всю страну есть, считай, повезло. Хотя какое тут везение. Будет лечить богатеев, а обычным людям ни горячо ни холодно.
– Так что они могут?
– В книгах разные личности описывались. Кто-то раны сращивать умел, кто-то тяжелые болезни и ранения лечил, кто-то омолаживал, а кто-то срок жизни продлевал. Вот таких даже аристократы любят.
– А ты сможешь стать настолько сильной одаренной?
– После встречи со стариком не уверена, что хочу этого. Мы ведь сюда ради спокойной жизни приехали, понимаешь?
Я понимал. Но выбор остается за Ольгой. Беседку я доработал, если она решится, то… Осторожность во мне говорила, что это может привести к чему-то нехорошему. А исследователь во мне жаждал увидеть результаты.
Размышления об одаренных так – баловство. Волновало меня совсем другое. В голове так и крутились мысли о том, как защитить и уберечь этих людей. Продавить решение уехать в столицу? Так там у меня возможностей еще меньше. Да и хищники вокруг гораздо опаснее.
Думать о проблемах бесконечно невозможно, постепенно благодушное настроение вернулось в дом. Тридцать первого декабря мы на пару с Сергеем приготовили праздничный ужин. Встретили Новый год возле камина у наряженной елки. Сидели, болтали, шутили.
Нет смысла рассказывать об этом вечере. Он из той когорты, когда ты расслабляешься и чувствуешь внутри тепло. Идиллия. Безмятежная гладь озера, которую совсем не хотелось нарушать.
Каникулы пролетели быстрее, чем я хотел. Пару дней бездельничал, потом мы с Сергеем сходили на охоту, притащили тройку обычных туш, зверей не встретили. Я поработал в кузне и создал новое оружие взамен утраченного. Кинжал, созданный на крови Коршунова, остался в лесу. А шар я потерял, когда Роман закинул меня в портал. Кто тот человек, подозрительно на него похожий, я так и не разгадал.
Шестого января старик снова наведался к Гвоздевым. Момента приезда я не застал, находился в кузне, но когда сработала сигналка, поспешил к дому. В этот раз было больше споров, попыток Ольги донести, что она больше ничего не может сделать, и ноль понимания со стороны Барсукова. Пока они говорили, Сергей стоял молча, но не сказать, что ему нравилась ситуация. Скорее наоборот. Он не мастер скрывать эмоции, и его состояние легко читалось по лицу. Охрана поглядывала на него недобро, он им отвечал взаимностью.
Когда переговоры закончились, старик пошел к машине, но увидел меня и изменил траекторию. Подойдя ближе, он сказал тихим, скрипучим голосом:
– Эдгард Соколов? Я же правильно запомнил? Навел о вас справки, юноша. Вы – никто.
Сказал, посмотрел в глаза несколько секунд, развернулся и ушел. Сука…
Это он так дал понять, что не боится меня. Что мне не следует качать права и выпендриваться. Плохо, очень плохо… Значь мое имя что-то большее, его бы это сдержало в случае чего. Теперь точно не сдержит. Остается надеяться, что старик не будет прессовать Гвоздевых. Хотя