Еле сдержался, чтобы не добавить ещё и свои мысли по поводу получения в таком молодом возрасте должности старшего следователя прокуратуры.
– Из кого из этих?
– Ну, из хороших людей… – многозначительно, но без подкола хмыкнул я, смягчив свои слова улыбкой.
– Я обычный юрист.
– Юрист в петлицах прокуратуры, это уже необычный, – подмигнул я.
– Ну, папа всегда хотел, чтобы я занималась серьезным делом.
– А вы – не хотели?
– А мне все эти убийства и изнасилования вот где сидят! – наморщила носик девушка. – Я вообще биологию любила. И животных…
Она вздохнула, изобразив грусть, будто желала, чтобы я ее пожалел. Лукавит, наверное, дева, связи там или не связи, а ведь пристроена-то весьма неплохо, насколько можно пока увидеть.
– И кем же работает ваш папа? – полюбопытствовал я. – Он, выходит, тоже здесь, если вы с ним?
Варя аккуратно покачала головой, не нарушая танца.
– Еще не пришел, задерживается, но скоро будет. А хотите, я вас с ним познакомлю?
Вот блин… Только знакомства с родителями мне не хватало. Как бы так намекнуть, что я несвободен? Надо жениться уже что ли. Чтобы колечко на пальце носить.
– Ну, не знаю… я здесь человек временный, скорее всего, в первый и последний раз на таком мероприятии в вашем городе.
– Да вам самому будет интересно! – горячо заверяла меня Варя. – Он тоже в милиции работал, а сейчас – настоящая знаменитость.
– Бывший работник МВД? Свой человек, – одобрительно закивал я. – Что ж… Познакомьте.
Медляк уже кончился, и мы сами не заметили, когда. Просто стояли посреди зала и разговаривали.
– А вот и папа! – воскликнула Варя, махнув тонкой рукой в сторону входа.
Оттуда появился седоватый, но крепкий мужчина в вельветовом кофейном пиджаке, шейном платке на французский манер, а вместо брюк – в модных джинсах.
Прямой подбородок и нос, умные цепкие глаза, как у Шерлока. Все так, как и на форзаце его книг.
Я сразу узнал писателя Светлицкого.
– Ваш отец – писатель? – не стал скрывать я своего удивления.
– Ну, да… – гордо закивала Варя, с удовлетворением смотря, как при появлении ее отца, присутствующие заметно оживились. Прокурор, председатель исполкома и прочие важные лица оторвали задницы от стульев и бросились ручкаться с вновь прибывшим гостем.
– А… Фамилии почему же разные? Вы замужем?
– Нет, – выдохнула Варя с каким-то радостным подтекстом. – Папа поменял фамилию для писательства. Соловейчик – как-то не аристократически звучит.
Я только хмыкнул. Никак не получалось подавить странное ощущение, будто меня обманули.
– Ну, у нас пролетарская литература, – зачем-то принялся я возражать, – для советских людей. Мне кажется, нормальная фамилия для писателя.
– Папа так не считает, говорит, что это все временно… а потом снова корни возьмут свое.
– Что