– Здравствуй, Пётр. Что-то случилось? – поинтересовалась она, уже не делая замечаний по поводу дружбы и не требуя обращаться к ней на «ты».
– Я к вам с просьбой. Не могли бы вы помочь заполнить мой амулет, – извлёк я свой «Панцирь».
Нет, ну а что такого. Она же при каждом удобном случае позиционирует себя моим другом, так отчего бы этим и не воспользоваться. Всё равно ведь не отстанет, да и для окружающих, в том числе и врагов, я её ближник со всеми вытекающими, и охотятся на меня по этой же причине. Я, конечно, в Воронеж прискакал один, но причина тут вовсе не в том, что расслабился, а в секретности.
– Ого! – увидев практически полностью разряженный амулет, удивилась она и тут же всполошилась. – Ты в порядке?
– В полном, – заверил её я.
– Это что же такое с тобой стряслось, что ты разрядил «Панцирь» в хлам? Где произошло нападение? Сколько их было? Ушли или там и легли? Я немедленно отправлю…
– Спокойствие, Мария Ивановна. Только спокойствие. Дышите глубоко. Ничего страшного не случилось, – перебил я всполошившуюся великую княжну.
– Ты не понимаешь, Пётр, батюшка и матушка убыли в Москву, а в их отсутствие я единственная представительница старшей ветви рода и имею все полномочия…
– Ваше высочество, не случилось ничего такого, с чем бы я не мог справиться. И вообще, дайте сюда. Времени это займёт больше, но как-нибудь обойдусь сам, – протянул я руку к амулету.
– Я не сказала, что не готова помочь. Напротив, хочу… – убирая руку и слегка отворачиваясь, возразила она.
– Не стоит меня опекать, Мария Ивановна. Я и сам могу позаботиться о себе, и не только, – перебил её я.
– Намекаете на двойное моё спасение?
– Не намекаю, а говорю прямо. Памятуя и о вызволении Лизы и боярышни Столбовой, – и не подумал я скромничать.
– Фи таким быть, Ярцев, – фыркнула она.
Резко обернулась, слегка взметнув юбки, являя взору аккуратные туфельки на симпатичном каблучке, и направилась на выход из гостиной. Вот так взглянешь со стороны и можно считать, что аудиенция закончена. Однако амулет она унесла с собой, а вскоре после её ухода появилась служанка с кофейником и рассыпчатым печеньем. Помнит Долгорукова о двух моих слабостях – кофе и сладком.
Не успел я приговорить чашку, как появилась Мария и, присев за чайным столиком напротив меня, выложила на стол мой амулет. Я взял его и убедился в том, что он заполнен до краёв. Судя по достаточно длительному её отсутствию, она не воспользовалась для его заполнения другими камнями, а попросила об услуге дворян, находившихся в усадьбе.
Никто из князей и бояр не станет делать ставку только на боевых холопов, поэтому в усадьбе или во дворце непременно присутствуют одарённые. С чем я лично был полностью согласен. Единственно на месте родовитого дворянства я всё же не стал бы экономить на защите своих вассалов, разумеется,