В 1943 году CGT (Всеобщая Конфедерация Труда) имела два основных профсоюзных крыла: в первом находились могущественные железнодорожные профсоюзы (в основном сторонники социалистического государственного устройства), а второе включало в себя профсоюзы работников торговли, банков, муниципальных работников, строителей, мясников (которые придерживались в том числе и коммунистических идей). Одной из первых мер Рамиреса был роспуск именно второй ветви, которую правительство обвинило в экстремизме. Эта мера привела к объединению Конфедерации Труда и к вступлению многих профсоюзов второй ветви в единую теперь организацию под эгидой железнодорожников. Вскоре после этого правительство приняло закон о профсоюзах, который легализовал их деятельность, но допускал вмешательство в их работу со стороны государства. Закон сразу был использован для контроля могущественных профсоюзов железнодорожников «Железнодорожный союз» и «Братство». Профсоюзы ответили серией забастовок в октябре, за которыми последовал арест десятков рабочих лидеров. Стало очевидным, что военное правительство состоит из влиятельных антипрофсоюзных кругов. Профсоюзное движение начало искать стратегию взаимодействия с военным правительством. Группа представителей торговых служащих и железнодорожников предпочла, хотя и с недоверием, но установить отношения с тем сектором военного правительства, который был более склонен к соглашениям и уступкам, чтобы сформировать альянс, способный повлиять на внутреннюю политику страны. Человеком, выбранным для первоначального контакта, был полковник Доминго Мерканте, сын крупного профсоюзного деятеля железнодоржников и одновременно член Группы Объединенных Офицеров, на которую опирался режим Рамиреса. Мерканте, в свою очередь, обратился к своему политическому партнёру и другу, полковнику Хуану Перону, который был назначен руководить незначительным, с точки зрения военного правительства, подразделением, а именно Департаментом труда. Профсоюзные деятели предложили военным создать Министерство труда и принять ряд законов, которые соответствовали бы историческим требованиям аргентинского рабочего движения. На встрече с профсоюзными лидерами Перон попытался обобщить требования профсоюзов и сформулировать их так, чтобы они могли быть представлены диктатуре. Проявив ораторский талант, он определил их как требования, направленные на повышение достоинства труда.
После этого полковники Перон и Мерканте начали систематически встречаться с профсоюзными лидерами. 30 сентября 1943 года они провели публичное собрание с участием семидесяти лидеров по случаю всеобщей забастовки, объявленной Конфедерацией Труда на октябрь при