Девушки, с которыми он встречался прежде, разочаровывали его в первый же день: ну ничего, кроме корысти, он в них не видел. Не один раз он, переодевшись в дешевую одежду и пересев на арендованный специально для таких случаев простенький, старенький автомобиль, пытался познакомиться с девушками. Начать разговор и пригласить на свидание – это было легко, женщин он не боялся. Но встретившись с девушкой, он, затеяв проверку, не спешил приглашать ее в кафе или тем более в ресторан. Просто гулял с ней, беседовал, пытался рассказать о себе, о том, где он работает (когда представившись строителем, а когда и учителем), и в какой-то момент понимал, что это свидание – первое и последнее.
Девушка сразу же начинала намекать на то, что пора бы уже и выпить чашку кофе, а заодно и перекусить. Задавала вопросы о том, москвич он или нет, есть ли у него жилье, не женат ли, есть ли дети и сколько он зарабатывает.
С одной стороны, он понимал, что каждая девушка мечтает выйти за обеспеченного мужчину, чтобы родить ему детей, но неплохо было бы хотя бы немного узнать этого парня. Поговорить с ним, заглянуть ему в душу. Поинтересоваться, что ему-то нужно от жизни. Хочет ли серьезных отношений или нет.
Он всегда отвечал по-разному. То москвич, то приехал на заработки из Саратова. То женат, то холост. Иногда ему казалось, что он таким образом развлекается, но потом понял, что все делает правильно: как еще иначе проверить девушку и ее намерения без этой бутафории?
Ни одна еще не поделилась с ним своими впечатлениями о прочитанной книге или просмотренном спектакле. Не выразила своего желания пойти на выставку или просто поехать в какое-нибудь интересное место, где можно что-то посмотреть, прогуляться.
На его же вопросы девушки отвечали нехотя, мало что рассказывали о себе. Словно главной их целью было узнать, насколько он перспективен, есть ли у него деньги, квартира и прочее.
Он понимал, что мало кто из девушек вообще читает книги или ходит в театр, что многие их тех, с кем он встречался, приезжие, провинциальные девчонки, приехавшие в столицу с единственной целью – выйти удачно замуж.
Пусть так. Он готов был даже познакомиться и с такой девушкой. Тем более что и сам хотел уже создать семью. Он мог бы помочь ей с образованием, сам бы пристрастил ее к чтению, водил бы ее в театр или филармонию, все бы для нее сделал, если бы только почувствовал в ней хорошего человека. Если бы увидел в ней добрую и ласковую девушку, а не нахрапистую, решительную девицу, приехавшую в Москву устраивать свою жизнь.
И что больше всего поражало Матвея в этих особах, что все, как одна, уже очень скоро понимая, что он, хоть и красив, но беден, начинали ему грубить, как-то нехорошо, презрительно подшучивать и даже материться! Особенно резко их поведение начинало меняться, когда они видели, на какой машине он приехал на свидание.
Только одна девушка, вернее даже молодая женщина, мать-одиночка с годовалым ребенком (которого она, придя на свидание, оставила у соседки), поначалу