В руках у мужика было несколько листиков, выдранных из блокнота, заполненных мелким школьным почерком. Мужик дочитал последний, скомкал их, потер друг об дружку и сунул в карман. Спрашивал он непонятно, но, к удивлению Жанны Петровны, ей все было ясно. О ком и о чем он спрашивает.
– Скажите, договор с автором подписан?
– Да, конечно.
– Сроки выплат там указаны?
– На что вы намекаете?
– Я не намекаю. Автор работу выполнил, вы ее две недели назад приняли, есть акт, так? Почему бы не заплатить?
– Слушайте, авторов много, а я одна. Праздники, то да се. Сейчас вон дачный сезон начался, у меня рассада. Потом май, сами понимаете, никто не работает, а потом руководство на острова улетает. Пусть не переживает, все ему выплатят.
– Он и не переживает. Вернее, уже. Не пережил.
– Ну, я-то тут при чем? Это к его докторам вопросы.
– А сразу это сделать было нельзя?
– Вы не понимаете. У нас серьезная организация, все делается основательно, без суеты. К чему эта блошиная мельтешня?
Из глухой беспросветной калитки вышел еще один мужик, помоложе и без бороды. Прислонясь к забору, сунул в рот травинку, стал слушать.
– А вы можете предположить, что у автора семья, ее кормить надо?
– Я что, мешаю? Пусть кормит. Видела я его на фестивале, морда хитрая, глаза наглые, небось три квартиры сдает.
– Не было у него квартир. Но, ладно, скажите честно, за что вы его так не любили?
– А чего он? Три раза мне в фейсбуке* (прим. – принадлежит Meta, признанной в РФ экстремистской, деятельность запрещена на территории РФ) лайк не поставил. Думает, я не вижу. Ага… А когда я стих написала, он мне в комментарии «ну-ну» ответил. У-у, рожа противная!
– Действительно, негодяй.
– Денег ему. Зараза!
– Ну, теперь-то че? Теперь все, уже не надоть ему.
– Сейчас так не говорят. Надо говорить «не нужно».
Мужик, который помоложе, выплюнул травинку, зевнул. Второй, который задавал вопросы, повернулся к нему:
– Да она святая. Что будем делать?
– В Рай ее. И не будем медлить, пусть к третьему тысячелетию уже к дверям подойдет.
Произнеся это, мужик отлип от забора, подошел к Жанне Петровне и сказал ей, показывая рукой куда-то за ее спину.
– Тут недалеко, как раз успеете.
Оба мужика зашли в калитку, оставив Жанну Петровну снаружи.
Она услышала, как в замке провернули ключом. Кто-то посмотрел в глазок и сказал:
– Стоит еще.
– Пусть стоит, – ответил другой голос, – стоять не возбраняется.
Жанна Петровна услышала, как их шаги, скрипя по песку, удаляются, удаляются, и вот, стало совершенно тихо.
Ей вдруг стало зябко и одиноко. Она обернулась. На противоположной стороне реки был виден длинный дощатый барак, с надписью «Рай» по всей стене. Гавкала привязанная собачка, но ее лай, из-за ветра, долетал гораздо позже изображения. Через речку был перекинут подвесной мостик с прогнившим настилом.