и отсутствовал целый год, а потом я закончил поездку и вернулся ночью к жене. И я увидел чёрного раба, который лежал с нею в постели, и они разговаривали, играли, смеялись, целовались и возились. И, увидя меня, моя жена поспешно поднялась с кувшином воды, произнесла что-то над нею и брызнула на меня и сказала: «Измени свой образ и прими образ собаки!» И я тотчас же стал собакой, и моя жена выгнала меня из дома; и я вышел из ворот и шёл до тех пор, пока не пришёл к лавке мясника. И я подошёл и стал есть кости, и когда хозяин лавки меня заметил, он взял меня и ввёл к себе в дом. И, увидев меня, дочь мясника закрыла от меня лицо и воскликнула: «Ты приводишь мужчину и входишь с ним к нам!» – «Где же мужчина?» – спросил её отец. И она сказала: «Этот пёс – мужчина, которого заколдовала его жена, и я могу его освободить». И, услышав слова девушки, её отец воскликнул: «Заклинаю тебя Аллахом, дочь моя, освободи его». И она взяла кувшин с водой, и произнесла над ней что-то, и слегка брызнула на меня, и сказала: «Перемени этот образ на твой прежний вид!» И я принял свой первоначальный образ и поцеловал руку девушки и сказал ей: «Я хочу, чтобы ты заколдовала мою жену, как она заколдовала меня». И девушка дала мне немного воды и сказала: «Когда увидишь свою жену спящей, брызни на неё этой водой и скажи, что захочешь, и она станет тем, чем ты пожелаешь». И я взял воду и вошёл к своей жене, и, найдя её спящей, брызнул на неё водой и сказал: «Покинь этот образ и прими образ мула!» И она тотчас же стала мулом, тем самым, которого ты видишь своими глазами, о султан и глава джиннов».
И джинн спросил мула: «Верно?» И мул затряс головой и заговорил знаками, обозначавшими: «Да, клянусь Аллахом, это моя повесть и то, что со мной случилось!»
И когда третий старец кончил свой рассказ, джинн затрясся от восторга и подарил ему треть крови купца…»
Но тут застигло Шахразаду утро, и она прекратила дозволенные речи.
И сестра её сказала: «О сестрица, как сладостен твой рассказ, и хорош, и усладителен, и нежен».
И Шахразада ответила: «Куда этому до того, о чём я расскажу вам в следующую ночь, если я буду жить и царь оставит меня».
«Клянусь Аллахом, – воскликнул царь, – я не убью её, пока не услышу всю её повесть, ибо она удивительна!»
И потом они провели эту ночь до утра обнявшись, и царь отправился вершить суд, и пришли войска и визирь, и диван[3] наполнился людьми. И царь судил, назначал, отставлял, и запрещал, и приказывал до конца дня.
И потом диван разошёлся, и царь Шахрияр удалился в свои покои. И с приближением ночи он удовлетворил свою нужду с дочерью визиря.
Третья ночь
А когда настала третья ночь, её сестра Дуньязада сказала ей: «О сестрица, докончи твой рассказ».
И Шахразада ответила: «С любовью и охотой! Дошло до меня, о счастливый царь, что третий старец рассказал джинну историю диковиннее двух других, и джинн до крайности изумился и затрясся от восторга
