Поль и Фанфан, видно, тоже знакомые с этим приемом индейцев, повиновались, и вскоре все трое исчезли в гигантской растительности вельдта. Их пони, распростертые на земле и скрытые густой травой, остались на месте.
Англичане, ставшие более осмотрительными, приближались осторожно, мелкой рысью, время от времени переходя даже на шаг.
Не обращая на них никакого внимания, Сорви-голова двигался направо, к опушке леса. Противник не переставал постреливать наугад, и Сорви-голова, продолжавший ползти с проворством ящерицы, сказал вполголоса:
– Только бы не искалечили они наших лошадок… Эх! Будь со мной хотя бы дюжина моих Молокососов, ни один из этих хаки не вернулся бы в свой лагерь – И, обернувшись затем к Фанфану, он спросил: – Как дела, старина?
– Потеем, трудимся, – ответил Фанфан. – Не ручаюсь, что мог бы прыгнуть с трамплина, но что касается ходьбы на четвереньках… одной лапой больше, одной меньше – невелика важность.
К счастью, трава в тех местах была вышиною в метр, а то и больше; только это и спасало бесстрашных сорванцов. В другой обстановке они давно уже были бы схвачены или подстрелены англичанами.
В самом деле, представьте себе луг с Марсово поле [9], на котором играют в прятки, но только всерьез и под угрозой смерти, трое против двадцати четырех.
Какая выносливость, какая ловкость, сколько удачи потребуется этим троим, чтобы благополучно ускользнуть!
Между тем правый и левый отряды англичан завершили полуокружение. Теперь совместно с третьим, оставшимся на месте взводом они готовились сомкнуть кольцо вокруг того места, где, по их мнению, находились беглецы.
Но те, пробираясь между травами, прошли уже расстояние в четыреста метров под прямым углом к их первоначальному направлению. Прежде они скакали на север, теперь же ползли на восток. Просто чудо, что англичане до сих пор не приметили их передвижения. До спасительного леса оставалось еще не менее полутора тысяч метров. Будь у них достаточно времени, они, конечно, доползли бы до него, но этот невероятно трудный способ передвижения скоро совсем истощил силы раненого Фанфана. При всем своем мужестве он не способен был ползти дальше.
Ослабленный потерей крови, которая не переставала струиться из раны, чувствуя, что с каждой минутой все больше слабеет, еле волоча за собой ноги, он умолял товарищей бросить его.
– Ни за что! Или ты вернешься в лагерь вместе с нами, или мы все погибнем здесь! – воскликнул Сорви-голова.
– Но подумай! Командующий ждет результатов разведки. От них зависит судьба всего коммандо [10], – спорил Фанфан.
Вместо ответа Сорви-голова только пожал плечами. Присев на корточки и чуть высунув голову из травы, он беглым взглядом окинул равнину.
Юноша заметил, как сильно они опередили англичан. От врагов их отделяло теперь не менее пятисот метров.
О, если бы