Озерова замолчала и с вопросом посмотрела на Николая.
– Кейли… Для чего ты описываешь себя как вампира под личиной Магистриана Кейли? Или твоя вторая личность заставляет писать и таким образом проявлять свою вампирскую сущность? Кстати, когда я прочитала только начало, у меня возникло множество вопросов.
После слов Сони повисшая тишина стала еще более напряженной.
– И снова ты требуешь от меня ответов, Озерова… – Николай принял скучающий вид. – То, что я описал в «Вирго Луна», является правдой. Это не мои выдумки, не фантазии, не ложь. Знаешь… все это мои сны… Они все там, каждый из них. Я пытался избавиться от них, ведь это невыносимо – засыпать и видеть вампиров, которые живут своей жизнью. Лидия… Константин… Магистриан… я их ненавижу… Эта гребаная Лидия… она в моей башке и не отпускает. Лидия, которая на самом деле является Селеной…
Следователь с вниманием отнеслась к каждому слову Николая. В медицинских заключениях Германа часто встречалось имя Селены. И теперь Николай упомянул ее.
Она намеревалась продолжить допрос, однако сдержалась.
В это время Николай безучастно смотрел перед собой, сохраняя молчание. Его взгляд казался опустошенным и утомленным.
На мгновение Озерова испытала сочувствие к нему.
– Николай, если ты поможешь мне, я смогу помочь и распутать это дело, – сказала она.
– Соня, – тот мрачно уставился на нее, – лучше откажись от этого дела сейчас, пока еще не стало слишком поздно…
Ничего не изменилось во взгляде и интонации заключенного. Он выглядел по-прежнему уставшим и подавленным. Стало очевидно, что сейчас он явно не намерен разговаривать. Озерова сдержанно попрощалась с ним и сообщила, что продолжит вести это дело и в дальнейшем будет допрашивать его.
– Я понимаю, но повторюсь, чтобы не забыть. Если ты вмешаешься, то найдешь в моем архиве информацию, которая напрямую касается тебя.
Следователь почти незаметно кивнула ему в ответ, показывая, что она поняла его слова и теперь уж точно не отступится.
Убрала документы в чемодан. И покинула камеру.
Только когда дверь за ней закрылась, отделив от Николая, она смогла с облегчением выдохнуть.
Один из полицейских, предложив ей стакан свежезаваренного кофе, поинтересовался: «Все ли хорошо?» Он проявлял беспокойство, как и все присутствующие, поскольку дело братьев Кейли таило в себе скрытые угрозы, и каждый, кто ознакомился с отчетом, испытывал тревогу и беспокойство.
Соня кивнула и приняла предложенный стакан кофе. После беседы с Николаем у нее появилось ощущение легкого привкуса гнили на кончике языка. По неясной причине возникло неприятное ощущение комка сырой бумаги в горле.
Она передала диктофон,