Он замолк, вытащил недокуренную сигарету из внешнего нагрудного кармашка, в котором фокусники держат бумажные цветы, а заслуженные артисты, поэты и адвокаты – платки, чиркнул зажигалкой, задымил и продолжил:
– А сейчас иду мимо, вижу – свободные, правильные люди разговаривают про… – неизвестный выдержал паузу, обвел всех взглядом и продолжил наивным голосом: – Про всякий смрад, который фонит и душит.
Собственно, думаю, надо познакомиться.
Объясняя, пришелец не сидел сложа руки. Он вытащил из кармана пиджака увесистую емкость с прозрачной жидкостью, банку бычков в томате и, что удивило сидельцев, банку шпротов.
Вот как-то так. Вот кто я такой.
Саня протянул бутылку Тимофеичу:
– Не побрезгуйте, угоститесь.
Хриплый, который по всему был тут главным, кивнул Тимофеичу. Тот отвинтил пробку, покачал головой, вздохнул, разлил содержимое по граненым стеклянным стаканам.
Хриплый скомандовал:
– Ну, тогда за знакомство.
Выпили, но напряжение не исчезло. Главный сделал вид, что подобрел, показал на банку кабачковой икры, хлеб, нарезанный финкой с наборной ручкой, хищно выглядывавшей из-под локтя Хриплого, кивнул и сказал незнакомцу:
– Ты тоже не побрезгуй, угощайся. Парень ты вроде нормальный, – выдержал паузу и добавил: – А там поживем – увидим.
Постепенно разговорились. Но разговор был какой-то обтекаемый, неконкретный. Так, в общем, и ни о чем. После очередного приема прозрачной жидкости Хриплый спросил:
– Вот ты, Санек, знаешь, что должен за жизнь сделать настоящий мужчина?
Пришелец слегка захмелел, но держался крепко, потому кивнул:
– А то! Все знают. Не верь, не бойся, не проси. Главный кивнул:
– Так-то оно так, но я не об том. Я про другое.
– А, – сообразил Санек, – вырастить сына, убить змею, построить дом. Ты про это?
Предводитель кивнул, продолжая жевать краюху с пряной килькой.
– Я-то про это, а вот у твоего дружбана Тимофеича все наоборот, – он ткнул в него пальцем и произнес: – Объясни, брателло. Чего должен сделать мужик?
Тимофеич, основательно окосевший после принято- го, удивленно посмотрел на стол, потом на хриплого предводителя, поднял руку, на которую опирался, и начал загибать пальцы:
– Во-первых, построить жену, чтобы она ни-ни, рот не разевала. Во-вторых, посадить сына. И, в-третьих, убить хату, квартиру, ну, в общем, где проживает, – потеряв опору, он завалился набок, сполз с ящика и захрапел.
Хриплый хмыкнул и махнул рукой:
– Слабак!
– А может, у него сегодня водка попалась несвежая, – вступил долговязый