Маркс и Энгельс – это те 2 идеолога новой власти, которые огласили новую на тот момент идею борьбы капиталов, выходящую в систему более прогрессивного уровня – социализм, и направленную на его пик систему – построение коммунизма, с более демократичным обществом по составу, с собственным я, независимым от жажды свободной наживы любой ценой, ввиду довольствия и материального достатка всех людей. Эгоцентризм и себялюбие немецкой государственной власти вкупе с верой в собственную непобедимость исключали любое сомнение в исходе мировой войны, и в максимуме не получилось достичь своевластия даже в собственной стране, разделившейся на 2 части по способу построения через диктатуру денег или путём созидания культа семьи, развития общего имущества без делёжки на круг близких людей.
в новой власти не будет возврата к старой, монаршей системе управления, так как благодаря эпохе декабристов в России, трудов Дидье, Вольтера и Монтеня у появившейся из трудов учёных понятия механики вещей выявилась тяга к научному открытию, что нашло отражение в динамике сдвигов и привело к появлению теории вероятности. Мнение о прогрессе свелось к единой точке зрения: разработка технических новинок приведёт к облегчению быта, обогащению благодаря частному капиталу, вседозволенности в любых отраслях жизни в связи с понятием – деньги позволяют делать всё. В той модели, где основа зижделась на понятиях вреда, связанного с проблемой, стойкой к идеям противоположностей, переделанную всё теми же новыми модными трудами немецких идеологов, как к примеру, в труде «Капитал», распространённой в России главным и первым советским лидером с псевдонимом Ленин отождествлялись противоположные цели общества в желаниях которых масса должна была по определению сути прогресса желать и достигать результаты, слагаемые общими планами, утверждаемые партией, по выбору правящей из одного и того же круга лиц. Не имея, попросту говоря нравственно-личностной самооценки большая часть людей верила этим лозунгам общего процветания, на время позабыв о низменных потребностях сексуального плана и пропаганды наркотической революции, освобождения от любых уз, согласно вере в лучшее, которая была и остаётся сомнительной, так как чтобы добиться такого благосостояния и личных успехов требуется не только огромное количнство времени, сил и затрат, но и неоднозначно выше степень трудоспособности и действительно огромный по запасу таких возможностей энергетический багаж. В то время, и на момент раскручивания движка военной машины эти ценности были преподнесены немецкой идеологической машиной как путь в совершенную мечту наяву, с облегчением условий быта для высокосознательных, одухотворённых своей ценностью труда во благо общества и единомыслия любых творческих кадров, в том числе, советских людей.
Столкновение моделей оканчивалось в проволочной ограде после политических споров и вызывало у потерпевших от власти огромный протест до осатанения в попытках доказывания своего жизненного креда, приведшее организацию труда в конкуренцию подвидов марксовского строя в разных государственных лагерях: социалистическом и капиталистическом. В одной системе преобладал подход к людям как совершенному животному царству, в котором выживает их лучший, на тот этап временного отрезка, возможно сильнейший представитель, по манеру волчьей стаи, а в другой, характеризуемой как более прогрессивная тем же Марксом и Энгельсом преобладал культ личности, обращение к человеку как члену общества, имеющему определённые в законе права на жизнь и гарантии для обеспечения его трудом. Понимание любых вопросов, как правило, сводилось к уровню такого охвата знаний, в котором была кромешная темнота со светом в общежитиях и комнатах-малосемейках.
Фото с сайта “Википедия” раздел сведений “Ледяная Пещера” Vicipedia.ru
Соответственно, от таких трений разночтения политологических методик в более мелких социальных конфликтах людей разного строя во вновь организованных политических системах произошёл распад, по манеру химического реактива, бурлящего от реакции с раствором. Бурное выражение своих мыслей разрешалось и там и тут не всегда и не всем, но естественно, что на словах этой цензуры официально не существовало. Буржуазная идеология предполагала естественно иметь всё не для всех, но формально она эта искусно замалчивала, называя те огромные возможности