– Что это? – отодвигая от себя тарелку, спросила я холодно.
– Булочки с ванилью, – сообщила Сольвейг хмуро.
– С ванилином! – поправила я, отодвигая тарелку, и встала. – Спасибо, я уже сыта.
И удалилась под неодобрительными взглядами семейства.
Возможно, другие не заметят разницы, но, на мой взгляд, в натуральной ванили и синтетическом ванилине не больше сходства, чем в столе и столовой: корень слова тот же, а смысл совсем иной.
Источающие медово-инжирный аромат темные стручки ванили следует раскромсать вдоль, выдавить мельчайшие семена и засыпать сахаром. Через две-три недели вы получите чудесную приправу с головокружительным ароматом. А ванилин – профанация, грубая калька с настоящей специи…
Сольвейг же питала пристрастие ко всему синтетическому, надо думать, в пику мне.
Было такое чувство, словно меня, как глупого ослика, поманили сладкой морковкой, а дали клок гнилого сена.
Так что в «Уртехюс» я направилась весьма раздраженная и злая.
Стоило выйти на улицу, как меня едва не сбила с ног пожилая служанка с множеством свертков в руках. Темно-коричневое платье, унылая шляпка, поношенные ботинки… Из образа выбивался только элегантный шарф изумительного бирюзового оттенка. Повязан он был кое-как, но красоту дорогой вещицы не портило даже неумелое обращение.
Горестно причитая, женщина бросилась собирать пакеты, которые выронила из-за нашего столкновения.
– Ох, надеюсь, чай не промок! Мой маленький Гюни так любит чай с бергамотом! Ох, какая я неловкая! Простите меня, госпожа. Как же это я так? Вы не ушиблись? Ох, простите!
– Ничего страшного, не волнуйтесь. В крайнем случае листья можно просушить, – заверила я, помогая ей.
– Но тогда они перестанут так пахнуть! – горестно вздохнула она, то ли опасаясь взбучки от хозяина, то ли искренне огорчаясь, что он не получит свой любимый напиток.
– Тогда придете ко мне. – Я кивнула на «Уртехюс». – Ароматизировать чай несложно.
– Ох, госпожа, спасибо! Только неловко как-то…
Еще несколько минут женщина извинялась, благодарила и что-то рассказывала о своем «маленьком Гюни», которым явно гордилась. Наконец она немного успокоилась и двинулась прочь.
Хмурясь, я проводила ее взглядом, пытаясь понять, почему это происшествие неожиданно сильно меня встревожило. Вполне заурядная служанка, вот только этот шарф… А ведь действительно! Мало того что он явно «с чужого плеча», если так можно выразиться, к тому же от него исходил очень знакомый экзотический аромат. Несомненно, его тщательно выстирали, так что запах османтуса стал едва уловим… И все же я должна была сразу его распознать! Ведь это духи барышни Бирты, которая так гордилась их неповторимостью…
– Постойте! – крикнула я и бросилась следом за женщиной, которая как раз завернула за угол.
К моему немалому огорчению, догнать ее не удалось. Она растворилась в переулках Ингойи, словно