Когда Дельта стащил парня с вышки, на том лица не было, точнее оно оказалось мертвенно бледным, ровно такого же цвета, как лица некоторых захватчиков – они уже сняли шлемы и были прекрасно различимы в свете прожекторов. Двенадцать солдат оказались скорее белыми, а восемь – скорее черными. Разумеется, какого-то единого темного и светлого цвета не было – у каждого солдата был свой уникальный оттенок, словно бог-создатель, чтобы поднять себе настроение, стал рисовать людей черным вместо красного, но краска начала заканчиваться, а потом и вовсе сошла на нет. Оставшихся он оставил белыми, потому что нагрянул дедлайн.
Пока сотня плененных толпилась на пятачке в центре лагеря, захватчики сооружали вокруг них загон. Стальные мышцы, огибающие тела солдат, помогали легко поднимать доски, щиты и даже части разрушенных стен. Солдаты делали это сами, потому что нельзя было доверять простым людям создание своего собственного концлагеря, ведь краснокожие могли сделать его непрочным. Когда ограда была готова, по ней протянули колючую проволоку, чтобы самые ловкие инки не смогли быстро перепрыгнуть ее и убежать, по крайней мере прежде, чем их настигнет лазерный луч возмездия. Стена не выглядела очень прочной. Это был во всех смыслах простой загон, отделивший жителей лагеря от их домов, которые теперь занимали солдаты. Те устроились роскошно, по отдельному зданию на каждого. Стояла уже совсем поздняя ночь, и замученные долгим полетом военные окончательно вымотались, хотели на боковую. Инки безропотно наблюдали за их домашними приготовлениями, за тем, как бело- и темнокожие выбрасывают из зданий золотые украшения, статуэтки и безделушки, ценные для инков как память, но бесполезные для пришельцев из далекой колонии… Точнее теперь уже Земля становилась колонией прилетевших на нее людей, а Марс являлся, таким образом, метрополией. Колесо времени проделало целый круг и даже не думало останавливаться.
Один из солдат, отмеченный буквой Е и с позывным Эхо, остановился на пороге своего нового дома, нажал на груди какую-то кнопку и вышел из защитной брони, раскрывающейся вертикально сзади, со спины, как маленький человек из панциря. Тут он заметил ребенка, заползшего на ступню оставленного им каркаса.
– Нравится? – спросил Эхо, крепко сложенный брюнет с густыми усами и по-армейски короткими волосами. Он поднял краснокожего малыша. – Это называется экзоскелет. Экзо – значит снаружи. Что-то типа панциря у моллюсков и членистоногих. Может, даже у черепах… Хотя нет, у черепах немного другое. Скорее как у цикад. Ты еще слишком мал, чтобы понять. – После этих слов Эхо передал малыша инкам через стену с колючей проволокой.
Его короткий рассказ услышали несколько членов племени, и к утру все инки знали, что такое экзоскелет.
Ночь выдалась бессонной. Инки лежали на холодной земле, сбившись