– Н-да, – сказал Виктор. – Такого со мной еще не бывало. И много денег?
– Тысячи три… Не помню точно.
Вернулась Диана и все так же молча поставила на стол бутылку и один стакан.
– Еще стакан, – попросил Виктор.
– Я не буду, – сказал Зурзмансор.
– Я, собственно… Гм…
– Я тоже не буду, – сказала Диана.
– Это за «Беду»? – спросил Виктор, наливая.
– Да. И за «Кошку». Так что месяца на три вы будете обеспечены. Или меньше?
– Месяца на два, – сказал Виктор. – Но не в этом дело… Вот что: я хотел бы побывать у вас в лепрозории.
– Обязательно, – сказал Зурзмансор. – Премию вам будут вручать именно там. Только вы разочаруетесь. Чудес не будет. Будет выходной день. Десяток домиков, лечебный корпус…
– Лечебный корпус, – повторил Виктор. – И кого же у вас там лечат?
– Людей, – сказал Зурзмансор со странной интонацией. Он усмехнулся, и вдруг что-то страшное произошло с его лицом. Правый глаз опустел и съехал к подбородку, рот стал треугольным, а левая щека вместе с ухом отделилась от черепа и повисла. Это длилось одно мгновение. Диана уронила тарелку, Виктор машинально оглянулся, а когда снова уставился на Зурзмансора, тот уже был прежний – желтый и вежливый. Тьфу, тьфу, тьфу, мысленно сказал Виктор. Изыди, нечистый дух!.. Или показалось? Он торопливо вытащил пачку сигарет, закурил и стал смотреть в стакан. «Братья по разуму» с большим шумом поднялись из-за столов и побрели к выходу, зычно перекликаясь. Зурзмансор сказал:
– Вообще мы хотели бы, чтобы вы чувствовали себя спокойно. Вам не надо ничего бояться. Вы, наверное, догадываетесь, что наша организация занимает определенное положение и пользуется определенными привилегиями. Мы многое делаем, и за это нам многое разрешается. Разрешаются опыты над климатом, разрешается подготовка нашей смены… и так далее. Не стоит об этом распространяться… Некоторые господа воображают, будто мы работаем на них, ну а мы их не разубеждаем. – Он помолчал. – Пишите о чем хотите и как хотите, Банев, не обращайте внимания на псов лающих. Если у вас будут трудности с издательствами или денежные затруднения, мы вас поддержим. В крайнем случае мы будем издавать вас сами. Для себя, конечно. Так что ваши миноги будут вам обеспечены.
Виктор выпил и покачал головой.
– Ясно, – сказал он. – Опять меня покупают.
– Если угодно, – сказал Зурзмансор. – Главное, чтобы вы осознали: есть контингент читателей, пусть пока не очень многочисленный, который весьма заинтересован в вашей работе. Вы нам нужны, Банев. Причем вы нам нужны такой, какой вы есть. Нам не нужен Банев – наш сторонник и наш певец, поэтому не ломайте себе голову, на чьей вы стороне. Будьте на своей стороне, как и полагается всякой творческой личности. Вот и все, что нам от вас нужно.
– Оч-чень, оч-чень льготные условия, – сказал Виктор. –