– Алло, он завтракает, – отозвалась жена на звонок. – Ты же знаешь, Дима… Говорит срочно, – жена приложила трубку к уху капитана, поскольку его руки заняты хрустящей горбушкой и вилкой.
– Алло, – зарычал капитан, – Петухов у аппарата.
– Я, я это, Михаил Витальевич, – затараторил Соколов. – Извините, что не вовремя, но служба… в смысле подполковник Радченко, звони, говорит, и все… Убийство тут произошло… не в управлении, конечно, а в доме на Урицкого, номер 16. Важные ребята из новых русских замешаны. Жену у одного убили. Приезжайте, а?
– Доем, приеду.
– Я, как только сообразил, что к чему, сразу подумал, что сообщить надо, чтоб в курс дела, но, думаю, только после завтрака, сразу, как позавтракаете, а подполковник…
Михаил Витальевич, чтя традицию, молча отстранил ухо от трубки. Жена унесла телефон в гостиную и на всякий случай накрыла диванной подушкой. Капитан рассеянно доел котлету с макаронами, попил кофе и уже в 8.10, натянув поверх портупеи пиджак, был готов убыть на работу.
– Уходишь? – задала бессмысленный вопрос жена, поскольку спрашивать, что делать с оставленной мужем грязной посудой, еще глупей.
– До вечера, – сказал Михаил Витальевич, открывая дверь. Жена незаметно перекрестила его широкую спину, вдруг пригодится?..
Летом мотор можно не греть, и "Москвич" капитана сразу взял курс на Урицкого. В животе урчал сбитый с толку завтрак, а в голове вертелся вопрос: что же там произошло?
Факты посыпались как из известного рога, едва автомобиль приблизился к дому. Соколов не назвал номер квартиры, и верно, эта информация была бы избыточной. У нужного подъезда толпилась рота зевак, словно преступники их заранее предупредили (капитан предпочитал думать, что столкнется с группой негодяев, а не со слабым одиночкой). Успев отметить, что его никто не встречает (Дима, это уже ошибка!), а новый русский, чья жена погибла, живет в подъезде, где дверь висит на одной петле, а все окна лестничных площадок выбиты (мог бы вставить!), Михаил Витальевич бодро миновал постового у дверей и быстро поднялся на второй этаж. В подъезде чувствовался запах гари (у кого из зевак молоко убежало?), а на площадке валялась кривая металлическая дверь. Сразу обратив внимание на следы ожогов на косяках одной из квартир, милиционер заподозрил неладное. Не похоже, что кто-то по простому совпадению в момент убийства менял дверь. Его сомнения утвердились, когда из прокопченного коридора квартиры показалась перемазанная сажей физиономия Димы Соколова. Его глаза сверкали фанатичным блеском первооткрывателя.
– Михаил Витальевич! А я так закрутился, что забыл встретить! Здесь такое дело!
– Значит, тут место преступления?
– Ну… Так точно!
– Следы затоптали, – проворчал Петухов.
– Никак нет, разрешите ввести в курс дела, товарищ капитан? – подтянулся Соколов.
– Вводите, – разрешил Михаил Витальевич и миновал место, где раньше был порог.
– Взрыв прозвучал без двадцати восемь. Металлическую дверь выбило напрочь.
– Я видел. Свидетели есть?
– Это раньше все спешили на шум, потому что можно было посмотреть на домашний скандал, а теперь, наоборот, все разбегаются – страшно.
– Свидетели есть? – нетерпеливо переспросил капитан.
– Сосед напротив видел в глазок своей металлической двери как через, приблизительно, пять минут после взрыва из квартиры выбежали двое людей в черных комбинезонах и масках. Один фигурой крупнее, как шкаф, уточнил свидетель, а другой помельче, на подростка похож.
– Что еще?
– Хозяева квартиры чета Мироновых – люди зажиточные, – сообщил Соколов. – Похоже, грабители давно "пасли" это гнездышко, хорошо изучили распорядок дня хозяев, знали, что Игната Петровича дома нет. – Капитану надоело топтаться на месте и он двинулся вперед по длинному коридору бывшей коммуналки. – Знали ли о том, что Нина Викторовна дома – не известно…
– Давай без выводов, – проворчал Михаил Витальевич, – ближе к делу.
– Преступники взорвали дверь, наткнулись на хозяйку, вот, кстати, и она, – милиционеры дошли до эпицентра преступления – места, где лежал труп, и остановились. – Несмотря на то, что были в масках, преступники свидетельницу налета застрелили и раскидали вещи, словно что-то искали. Пропали или нет ценности, до приезда хозяина мы установить не можем.
Петухов наклонился над телом. Женщина лежала навзничь, разметав руки, лицо залито кровью из двух огнестрельных ран на голове. На трупе был надет розовый пышный пеньюар, делавший ее похожей на моток тюля, одна нога обута в тапок, другая – боса. Капитан внимательно оглядел коридор и заметил второй рядом с входом. Затем он вновь обратился к телу хозяйки.
– Похоже, стреляли с близкого расстояния, а ведь тут не "малогабаритка", – слишком глубокомысленно для напарника заметил Михаил Витальевич. – Пули нашли?
– Никак