– Дела! – присвистнул я и зашёл на проходную.
Сходил на военную кафедру и сдал в канцелярию полученную в штабе справку, а только вышел и сразу наткнулся на Антона Пуха.
– Петя, привет! – вцепился в мой рукав рыжий студент. – Слушай, тут такое дело: у меня на кафедре сложности с подписанием документов по отсрочке возникли, есть какая-то возможность заседание дисциплинарного комитета на следующий месяц перенести?
Я пожал плечами.
– Да есть, наверное. Только это не ко мне вопрос. Меня уж неделю как с поста секретаря попросили.
Антон враз скис.
– И как же быть? – жалобно спросил он. – Кто там теперь вместо тебя? Получится договориться?
– Дерзай! – приободрил я его. – Но тут я тебе не помощник. Отношения, знаешь ли, с президиумом студсовета не те. Полезу – только хуже сделаю.
Я похлопал собеседника по плечу и зашагал прочь. Что он сумеет договориться с Митей или Сергеем, я нисколько не опасался: сразу предупредил их на сей счёт. Да и этой парочке сейчас не до резких телодвижений. К ним пока ещё решительно все в студсовете присматриваются, за каждым их действием следят.
Куда пошёл? Не домой, понятное дело. Сборы много времени не займут, а одному в комнате киснуть радости мало, так что заглянул к Инге. С принарядившейся Маринкой разминулся уже в прихожей – она сделала мне ручкой и убежала, ну а мы с Ингой сели пить чай да так и просидели до самого вечера.
Мне б её в койку напоследок перед вылетом затащить, да настроение не то. У неё – такое впечатление, тоже. А поговорили душевно. Хорошо посидели.
Вот только дальше меня ждала пустая комната и холодная постель, я поколебался немного и предложил:
– Может, ко мне?
Инга ответила задумчивым взглядом, потом кивнула.
– Подожди, я сейчас.
Сомнения навалились, уже когда поднимался с барышней по скрипевшей рассохшимися ступенями лестнице к себе на верхний этаж. Нет, ни к бывшей однокласснице, ни даже к предстоящему вылету они не имели ни малейшего касательства, дело было в деньгах. Точнее – в валюте. Той самой пачке марок, франков и фунтов, от которой после ликвидации функционера Лиги Наций приказал избавиться Альберт Павлович и которую я припрятал в тайнике.
Никаких особенных планов на неё не имелось, просто отложил на чёрный день, но сейчас засомневался, стоило ли нарушать прямой приказ куратора. Альберт Павлович точно ведь неспроста велел спалить деньги, да и Георгий Иванович о контроле обменных операций тоже не ради красного словца упомянул.
А ну как я засвечусь и по этой ниточке на нас выйдут? Дело о бесследном исчезновении иностранного гражданина точно ещё не закрыто!
И что делать? Сжечь от греха