– Какой?
– С продуктами.
– Хорошо, я умею вкусно готовить, – выпаливаю с энтузиазмом. Хочется и для Никиты что-нибудь сделать, ведь он для меня сделал очень много.
– Борщ?
– Легко.
– Ой, Лиза, – карие глаза искрятся, – женюсь же.
– Не надо, – выпаливаю и краснею. Черт, это же стандартная шутка, что я так остро реагирую? – Я просто так, – еще глупее получается. – А можно мне позвонить? – переключаюсь на другую тему.
– Я могу узнать кому? – Никита протягивает телефон, зажатый у него в руке.
– Бабушке. Она у меня одна. Она не смогла приехать на свадьбу, но будет беспокоиться, что не может дозвониться и поздравить. Старенькая.
– Понял.
Разговор занимает почти час. Бабуля долго причитает, потом зазывает к себе в гости ну и рассказывает о проблемах со здоровьем – это обязательная программа. Никита все это время неотрывно за мной следит. Делает чай, подсовывает печенюшки.
– У меня тоже есть бабуля, бегает, как козочка, в свои сто два года. Надо будет скататься как-нибудь.
– Ого.
Привозят продукты, которые мы с Никитой разбираем в четыре руки. Тут запас минимум на неделю. По счастливой случайности и на борщ все имеется.
Нервничаю, пока вспоминаю бабулин рецепт. Борщ у нее самый вкусный, я только такой люблю. Наваристый, на говяжьем бульоне и молочной сыворотке, с чесночком и зеленью, с поджаренным черным хлебушком вприкуску. Запах на всю кухню стоит, пока готовлю, а Никита вздыхает, глотая слюну.
Смешно и волнительно, пока наливаю наваристую тарелку.
– Знаешь, Лиза. Женщина, которая не хочет замуж, вот так не готовит для мужчины, – комментирует, накладывая густую сметану.
Вот зачем он, а?
Я же совсем не за этим!
Я просто.
Ну, просто же.
Ай, все.
– Приятного аппетита, – двигаю ему тарелку с поджаренным хлебушком, натертым чесноком. Специальный он, антипоцелуйный.
– Спасибо, – после первой порции, протягивает тарелку, – мне бы добавки. А ты хлебушек тоже кушай, когда вместе, потом не чувствуется, – сообщает доверительно и подмигивает.
Очень хочется закатить глаза, что я и делаю.
И да, на хлебушек налегаю.
После вкусной еды немного размаривает. На меня действует и безопасный дом, и надежный Никита. Уютно становится, хочется забраться под пледик в гостиной и посмотреть телевизор. Я бы еще к теплому мужскому телу прижалась, но этот порыв точно неверно истолкуется.
Никита садится на пионерском расстоянии с другой стороны дивана. Ну как садится, опять разваливается вальяжно, как дикий кот. В этом мужчине тонна уверенности в себе и сексуальности.
Все его клиентки наверняка кипятком писают, когда на массаж приходят. В такие-то загребущие лапы попадают. Ему, наверняка, еще и предложения всякие женщины одинокие делают. И не только одинокие.
Жарко становится,