Женщины на российском престоле. Евгений Анисимов

Меншиков. Накануне издания указа об учреждении Совета 8 февраля 1726 года во дворец светлейшего князя потянулась вереница вельмож, которые надеялись получить место в новом высшем учреждении. Все они были уверены, что местечко это будет весьма теплым и уютным. И от Александра Даниловича зависело, кому его дать. В Совет попало большинство сподвижников Петра Великого, бывших в «партии» Екатерины зимой 1725 года: сам Меншиков, канцлер граф Гаврила Иванович Головкин, вице-канцлер граф Андрей Иванович Остерман, генерал-адмирал граф Федор Матвеевич Апраксин и, наконец, – головная боль Меншикова – герцог Голштинский Карл Фридрих. Он был введен в Совет по настоянию Екатерины, желавшей, чтобы любимый зять привыкал к государственным делам.

      Против ожидания на вороных прокатили Павла Ивановича Ягужинского. Меншиков не хотел иметь в товарищах этого скандалиста и бузотера. Немалое изумление наблюдателей вызвало назначение в Совет Дмитрия Михайловича Голицына – одного из лидеров «партии» великого князя Петра. Князь Голицын был нужен Меншикову не только как опытный администратор. Дмитрий Михайлович был самым авторитетным представителем родовитой оппозиции у подножия трона, и участие его в Верховном тайном совете как бы символизировало мир, наступивший внутри камарильи. Меншиков искал союзников среди родовитой знати.

      Здоровье императрицы не внушало ему оптимизма, и Александр Данилович пытался «подстелить соломки» в том месте, куда ему предстояло упасть в случае смерти Екатерины. На первых заседаниях Екатерина присутствовала, но потом ей это «наскучило», и Совет стал решать государственные дела без императрицы, которая лишь соизволяла подписывать его решения как свои.

      «Petrus erat magnus monarcha, sed jam non est»[1]

      В 1726 году секретарь Сената Иван Кирилов составил обзор положения дел в Российской империи и назвал его гордо и высокопарно: «Цветущее состояние Всероссийского государства». Но «цветущим» оно было лишь на бумаге. Факты говорили совсем о другом. Перед верховниками, засевшими за государственные дела, встало немало сложнейших проблем. Все они были унаследованы от Петровской эпохи. Цена, которую страна и народ заплатили за три войны – со Швецией, Турцией и Персией, – оказалась непомерно высокой. Попросту говоря, Петр разорил собственную страну ради создания новой армии – сильной, многочисленной и хорошо вооруженной, способной побеждать врагов и расширять границы империи.

      Все было подчинено этой цели. Армии нужно было оружие – и строились металлургические и оружейные заводы. Солдатам нужна была форменная одежда – и открывались сотни прядильных, ткацких, кожевенных, обувных, шляпных мануфактур, благо бесплатная рабочая сила – крепостные – всегда была под рукой. Армии нужны были деньги и провиант – и десятки самых разных денежных и натуральных налогов и повинностей опутывали всех, не давая ускользнуть ни одной живой душе – от мала до велика. И главное, армии нужны были солдаты – и свирепая рекрутчина вырывала из народа самых