Проскальзываю внутрь кабинета Жиренко, взгляд лихорадочно мечется по сторонам. Так нервничаю,что мозг с трудом обрабатывает информацию, что именно вижу. Всё плывёт, будто я мчусь на круговой карусели.
Фокусируюсь на массивном рабочем столе. Шагаю к нему. Глажу красное дерево и будто случайно, мало ли тут камеры, роняю сумку. Пока поднимаю, собрав укатившуюся косметику, успеваю прикрепить датчик к столу снизу. Выпрямляюсь на слабых, подводящих ногах и медленно рвано выдыхаю.
Ну вот и всё.
Сделала, что могла. Теперь в туалет и затем жаловаться Каперскому на слабый желудок, пытаясь выпросить такси.
А всё ведь не так сложно, а!
Панику потихоньку сменяет пьянящая эйфория. Эй-й, да я почти Джеймс Бонд!
Волной окатывает облегчение и восторг, смешиваясь с вспыхнувшей верой в себя. Поправляя локоны, разворачиваюсь к двери. Широкая улыбка сама собой тянет губы, и…
Застывает маской на лице, когда, повернувшись, натыкаюсь ошарашенным взглядом на Керефова, вкрадчиво прикрывающего за собой дверь.
– Ты что здесь забыла? – интересуется мужчина ледяным режущим тоном.
И глаза , препарирующие меня на атомы, при этом – две чёрные безэмоциальные дыры. Как у палача, которому плевать на то, кому рубить голову, если это служит его интересам.
Молчу, так как язык натурально прилипает в нёбу. В кабинете опускается гробовая давящая тишина, потревоженная лишь щелчком повёрнутого замка, бьющего по перепонкам словно выстрел. Я в клетке с тигром, и она только что захлопнулась.
Глава 10. Марина
– А ты? – от испуга голос глухо сипит.
Нащупываю задрожавшей рукой стол позади себя и опираюсь на него, так как ноги подкашиваются.
Керефов надменно выгибает чёрную бровь то ли на внезапное обращение "ты", то ли на мой ответ вопросом на вопрос, и демонстративно поднимает с ближайшего кресла незамеченный мной мобильный телефон. Вертит его в руке и кладёт в карман брюк, не отводя от меня острый взгляд.
Его губы плотно сомкнуты в твёрдую линию – ни тени постоянной, уже ставшей мне привычной кривой ухмылки, и эта показательная серьёзность давит на психику почему-то больше всего. Будто маска спала, и я вдруг вижу его настоящего – собранного, въедливого, внимательного, опасного…
– Говори, – приказывает мужчина отрывисто и делает шаг в мою сторону, пряча руки в карманы брюк, от чего его плечи кажутся ещё шире.
Облизываю губы, вжимаясь задом в столешницу. В голове – звенящая паническая пустота.
– Ну, Арина? – Керефов останавливается в паре сантиметров от меня и упирается ладонями в стол по обе стороны от моих бёдер, – Что замерла?
Делаю рваный вдох, отравляя лёгкие мужской туалетной водой, перед глазами двоится чужой давящий взгляд, и кабинет плывёт словно…
– Искала тебя, – занемевшие губы расплываются в дрожащей улыбке.
Глаза мечутся по лицу Керефова, которое так близко, что я вижу каждый волосок в его иссиня чёрной короткой